Если о подобных побегах узнают, плохо будет всем. Но сегодня ей просто необходим глоток свободы.
Ничто так не бодрило ее, как купание в море. Да, три часа утра — не самое подходящее для этого время, но у Даны сегодня день особый. Преддверие новой жизни, мать ее так растак.
Лишь бы чем-то себя занять, Дана взяла неурочный заказ — именинный торт и три дюжины пирожных. Трудилась почти двенадцать часов. Получился огромный шедевр и множество шедевров поменьше. Сливочные, шоколадные, с прослойкой из песочного печенья, пралине и десятка других составляющих. Все они теперь томились в большом холодильнике, ожидая заказчика.
Насыщенный трудовой день физически утомил Дану, но сна все равно не было ни в одном глазу. После сегодняшнего известия она, наверное, еще неделю спать не сможет.
Чем просто так лежать в кровати, уж лучше сбежать на море. Тем более что ночью оно особенно красивое, и не любоваться им, живя так близко от пляжа, — настоящее преступление. Дана обожала морские прогулки и плавание.
Август в этом году выдался знойным, поэтому даже ночью на улице было немного душно. Но не на пляже… Стоило Дане оказаться у кромки воды, как прохладный бриз обласкал ее тело, приглашая окунуться в морские пучины.
Она быстренько оглянулась по сторонам — не идет ли кто. На ее счастье, пляж в этот час пустовал. Она скинула одежду и, не раздумывая, побежала вперед. Воды черного моря сомкнулись над ней, когда Дана с разбегу нырнула.
«Как же хорошо…» — хотелось ей петь, когда проплыла добрых полсотни метров, потом еще полсотни и еще… Проведя в воде почти час, Дана нехотя вылезла на сушу. В полшестого уже начинает светлеть, и «Отличная» просыпается. А ведь до этого времени не мешает немного обсохнуть и хотя бы притвориться, что спишь. К счастью, после сегодняшних героизмов на кухне, утром ее вряд ли кто-то решится тревожить.
Выходить из воды страсть как не хотелось, ночной воздух вдруг стал холодным и колким. Дана невольно начала стучать зубами. Ее одежда тут же пропиталась морской влагой и совсем не согрела. Ну да ничего, до гостиницы рукой подать.
Во дворе «Отличной» старалась идти аккуратно, ни на что не натолкнуться, не расшуметься. Уже свернула за угол к парковке, через которую можно было пробраться к черному входу.
Парковка была довольно большой и в эту ночь сплошь уставлена машинами. Лавируя между ними, Дана вдруг заметила, что к двери черного входа крадется какая-то тень. Большая, с широкой спиной.
Если бы она увидела этого человека у парадного входа — никаких вопросов. Подумала бы, что это просто запоздавший постоялец. Но то был черный вход, куда и соваться-то никому, кроме персонала, не следует. Дана замерла у одной из машин, даже дышать прекратила, наблюдая. А тень тем временем достала из сумки лыжную маску и надела ее.
«Ах ты ворюга! Блин, а ведь наша спальня как раз недалеко отсюда!» — молнией ударила в голову мысль.
Что, если этот бугай возьмет, да и полезет к девчонкам. Ведь явно домушник.
«Уже отмычки достает! Вдруг он их передушит, вон какие ручищи! Маньяк!» — думала она, столбенея от страха. А потом мозги отключились, включились инстинкты. Через машину от того места, где стояла Дана, находилось несколько горшков с цветами. Она пробралась туда, схватила один из глиняных цветочных горшков, замахнулась, чтобы швырнуть им в вора. И вдруг горшок выскользнул из рук. Причем не вниз упал, хотя был довольно тяжелым, а вознесся вверх, точнее, оказался выдернутым из ее рук новой тенью, которая совершенно магическим образом оказалась рядом.
— О боже! — простонала она, заметив, что теней возле нее две и обе в таких же лыжных масках, как и тот мужик у черного входа.
— Держи ее! — зашипела лыжная маска номер два.
И тут Дана почувствовала, как чья-то клешня, по-другому не назовешь, зажала ей рот, при этом до боли смяв губы, а затем вторая рука обхватила ее, прижимая спиной к теплой и твердой груди.
— Черт, она вся мокрая! — зарычал ее мучитель.
— Откуда ты только взялась! — все тем же злобным тоном продолжила лыжная маска номер два.
Тут их движения заметил мужчина у двери. Чертыхнулся и двинулся к ним. Тоже разозлился: