– Кем вам приходился хозяин дома?
– Отец… Он – мой отец. А почему приходился? Что с ним? Сердечный приступ?
Она как-то странно посмотрела в сторону:
– Скажите, дома было оружие?
Я кивнула:
– Да, отец иногда охотился. И пистолет в кабинете – нас пытались ограбить пару лет назад.
Она сняла форменную фуражку и вытерла лоб платком, продолжая смотреть в сторону:
– Мне очень жаль, мисс…
– Алисия. Алисия Рейн.
Она кивнула:
– Мне очень жаль, мисс Рейн, но ваш отец мертв. Мы выясняем обстоятельства, но похоже, что он покончил жизнь самоубийством.
Я бросилась к носилкам, которые как раз грузили в карету скорой помощи. Обожженные раскаленным стволом губы, расплывающееся под затылком красное пятно – мужчина на носилках слабо напоминал моего невозмутимого отца, но все-таки это был он. Так я осталась совсем одна – за исключением Джоанны, единственной подруги, с которой не успела рассориться. Отец застрелился. Я осталась сиротой. Более того, нищей сиротой: как оказывается, дом давно был заложен…
Он не оставил мне ничего, кроме долгов…
Глава 2
– Приехали.
Мои грустные размышления внезапно были прерваны. Машина свернула на подъездную дорожку и остановилась около загородного дома. В темноте само здание не было видно. Светились только окна на первом этаже, да тусклый фонарь у входа. Но и при этом скудном освещении я поняла, что дом достаточно велик. Похоже, похитители были просто исполнителями, и сейчас привезли меня к своему боссу.
Сидевший рядом со мной громила вылез из салона и, схватив за локоть, вытащил меня. Слава богу, хоть дождь прекратился. Но одежда на мне была мокрой насквозь, и легкий ветерок моментально вызвал дрожь и озноб. Меня втащили на крыльцо, грубо толкнули в распахнувшиеся двери. После темноты я не сразу смогла привыкнуть к свету, и первое время болезненно щурилась. Поэтому того, кто находился внутри дома, я сперва услышала, а не увидела:
– Зачем так грубо? Уйди с глаз долой.
Голос был холоден и бесстрастен, как тот дождь, под которым я недавно промокла до нитки. Но все же я успела понять, что обращается он не ко мне, а к тем мордоворотам, что привезли меня сюда.
– Алисия, подойди к камину, чтобы согреться.
Я вздрогнула, услышав свое имя, и послушно сделала несколько шагов в направлении камина.
Мне на плечи лег мягкий теплый плед.
К этому времени я уже могла осмотреться и поняла, что нахожусь в просторном холле. Я благодарно пробормотала что-то и протянула руки к огню, чувствуя, как приятное тепло окутывает пальцы.
Но уже через несколько минут, чуть обогревшись, я вспомнила, что нахожусь в одном помещении с похитителем.
Он разительно отличался от тех, кто меня сюда притащил. Не менее высокий и широкоплечий, он напоминал не грубый каменный истукан, а прекрасно изваянную статую атлета. В глазах светился живой ум, хоть холодны они были не меньше, чем у похитителей.
Пахло от него тоже иначе: выдержанным коньяком, кедром, цитрусовыми – туалетная вода, незнакомая, но довольно приятная. И должно быть, дорогая.
Мужчина стоял, скрестив на груди руки, и внимательно разглядывал меня.
А я исподтишка разглядывала его.
Темно-синяя рубашка расстегнута. Волосы слегка взъерошены. На правой руке – кольцо с печаткой, на левой – массивный браслет часов. Лицо можно назвать красивым, но это не привычная мне смазливая и нежная красота. Упрямая складка рта, нос с небольшой горбинкой, волевой подбородок – это лицо тирана, диктатора, жесткого и опасного человека.
Несколько минут мы молчали. Потом я не выдержала и почти точь-в точь повторила то, что спрашивала уже у мордоворотов:
– Кто вы? Зачем я здесь?
То, что он ответил, повергло меня в шок.
– А я думал, ты и не спросишь. Давай знакомиться, Алисия. Я – твой новый хозяин. Тот, кто тебя купил.
Глава 3
После смерти отца моя жизнь полетела в тартарары.
Отец накопил огромные долги. Разумеется, платить ему было нечем. И он решил застрелиться. Отлично… разрубил гордиев узел одним махом. О том, что станет с его дочерью после этого, он предпочел не думать. А я осталась на улице с одной маленькой сумкой, в которую поместились личные вещи, не заинтересовавшие банк.
Выселили меня еще утром, и уже несколько часов я сидела в парке, не понимая, что делать дальше и куда теперь идти.