Судорожно ощупывая свое одеяние, не могла понять, почему подаренный котом серебристый свитер, доходивший почти до колен, теперь топорщился где-то внизу живота. Толстого, белесого, дрожащего рыхлыми складками жира. Мои изящные трусики-стринги врезалась в необъятных размеров задницу, и я с трудом подавляла в себе желание тоненько запищать и присесть, чтобы прикрыть срамоту. Вместо этого продолжала тянуть вниз дурацкий свитер и заставила себя переключиться на мужчину в шубе, на которого так неудачно приземлилась.
– М-м-м… – все еще пыталось что-то произнести это создание.
Я осторожно присела, прикрывая одной рукой слишком откровенные места, которые не скрывали растянувшиеся трусики. Мои любимые трусики! Приподняв за уголок тяжелую меховую ткань, нервно сказала:
– Простите… – Голос мой был отчего-то очень грубым, как будто я успела простудиться. – С вами все в порядке?
Смех окружающих все нарастал. Краем глаза взглянув в их сторону, я увидела, что один уже присел на корточки, хватаясь за ногу другого.
– О боже, – простонал мужчина в шубе, кряхтя.
«Жив! Слава всем святым!» – подумала я, радуясь, что не убила человека.
– Что это было? – пытаясь подняться, продолжил он.
– Не иначе, как магия! – ответил мужчина, присевший к нему.
– Кто эта сумасшедшая? – усаживаясь на пятую точку, потирая лоб ладонью, сказал мужчина.
Вообще очень странно было видеть его в таком странном прикиде. Вроде в зале было тепло, а он одет, словно на улице.
– Кто ты такая, черт тебя дери?! – завизжал он.
– Снежана, – прикрывая ладонью промежность, ответила я.
В глазах мужчины горели недобрые огоньки, он явно вот-вот готов был взорваться от негодования и злобы.
– Снежана, значит. И откуда же ты взялась?
– С неба упала, – заржал мужчина, стоявший рядом, а потом протянул руку мужику в странном прикиде. Почему-то на ум сразу пришел Морозко. Посоха только не хватало.
Морозко взялся за протянутую ладонь и попытался встать, но запутался в мехах и рухнул на меня. Я этого не ожидала, поэтому отскочить не успела. В итоге картинка получилась та еще: я плюхнулась на свою необъятную попу (зато мягко падать, тоже польза), а Игорь-Морозко бухнулся на колени и с размаху уткнулся мне между ног. Я взвизгнула, но отодвинуться не смогла: он меня придавил.
Мужчины снова захохотали и бросились поднимать с пола обладателя шубейки, который все это время что-то бубнил мне в промежность.
– Я не понимаю, – пролепетала я, отползая в сторону от злого и красного Морозко.
– Ко мне в кабинет, – брызгая слюной, взвизгнул поднявшийся наконец на ноги Игоряша. – Немедленно!
Он быстро развернулся и пошел вглубь коридора. Пара мужчин подхватили меня под белы рученьки, с трудом подняли на ноги и потащили вслед за развевающимися мехами.
Да уж, вот это я попала…
ГЛАВА 2
Игорь
– Игорь Филиппович, Игорь Филиппович! – Ко мне в кабинет без стука ворвалась одна из студенток, заставив меня вздрогнуть.
– Стучаться надо! – гаркнул я, судорожно пряча под стол фотографии из загородного особняка. – Чего тебе?
– Там… Там!.. – На ее лице читался ужас, перемешанный с шоком. – В общем, идемте!
И она пулей выбежала из кабинета. Я сокрушенно вздохнул и побрел к двери. Остановившись у зеркала, придирчивым взглядом окинул свое отражение. Хотя к чему тут придираться? С другой стороны зеркальной поверхности на меня смотрел статный, красивый и сильный мужчина, легкая седина которого придавала лишь импозантности и шарма. А шуба, в которую облачен? Изысканность, чувство стиля и исключительный вкус – только так можно было охарактеризовать человека, который смотрел на меня из зеркала.
Я не спешил за нерадивой девицей, хоть зрелище сзади открывалось довольно приятное: круглая попка, туго обтянутая зелеными брючками межсезонной академической формы. Хороша, да не про нас. Девица была, как впрочем, и все вокруг, потаскушкой, а мне как ректору было несолидно заводить шашни с подобными. Со стороны выглядело так, и я был этому рад. На деле же все куда сложнее. Я поморщился, догоняя семенившую впереди студентку. За милой на вид девчушкой стелился шлейф малоприятного аромата: смесь застарелого пота и плесени, и этот букет мог ощущать только я. Потаскушка пахла, как жилье бомжеватого холостяка, и это было еще не самым страшным вариантом.
Привычно взмахнул рукой, заклинанием вырубая обоняние. По коридорам академии с моим «подарочком» ходить – сущий ад. Зловоние от красавиц не самого тяжелого поведения сбивало с ног мгновенно.