Он посмотрел на ее лицо, и увидел на нем слезы. Слезы из-за разбитого гнезда и птенцов.
К черту Манхэттен. И к черту весь мир.
Гаити только что стал очень интересным.
Глава 10
Север штата Нью-Йорк
- Берегись мартовских Идов, - гласила записка, которую Кингсли подсунул ей под дверь спальни. - Не пей сегодня никакого алкоголя. Оденься в свое лучшее, и жди меня у "Роллс-Ройса" в десять.
Элеонор предположила, что это была версия поздравительной открытки от Кингсли? Открытка и приглашение. Она не планировала устраивать пышную вечеринку в честь своего двадцати шестилетия. Казалось, Кингсли спланировал за нее.
Когда вечер сменился ночью и город включил свои огни и выключил свои запреты, Кингсли посадил ее на заднее сиденье своего "Роллс-Ройса". На его лице была улыбка, тайная легкая улыбка. Что-то подсказывало ей, что она вот-вот получит свой подарок на день рождения.
- Ты же знаешь, что я занималась сексом на заднем сиденье «Роллс-Ройса», - напомнила она ему. - Так что даже не проси.
Она столько раз трахалась с ним в «Роллс-Ройсе», что сбилась со счета. К счастью, это был "Роллс-Ройс" в стиле лимузина, задние сиденья которого были отделены от водителя перегородкой и плотной черной занавеской.
- Я знаю, что ты занималась сексом на заднем сиденье "Роллс-Ройса". Но только не с ним.
- С кем с ним? - спросила она.
Машина остановилась. Дверь открылась.
В машину сел молодой человек лет двадцати трех с темными взъерошенными волосами, симпатичным лицом и дьявольской ухмылкой.
- С днем рождения, красотка, - сказал он.
- Боже мой. Гриффин, - Элеонор бросилась в объятия Гриффина, и он так крепко обнял ее, почти до боли. - Когда ты вернулся?
- Две ночи назад.
- И ты не позвонил мне? - спросила она, изображая раздражение.
- Сюрприз, - ответил он с улыбкой.
Она села ему на колени и обняла. Гриффин... она любила этого парнишку. Неужели прошло восемь месяцев с тех пор, как Кингсли пригласил Гриффина в особняк и познакомил его с веревками? Она была в веревках в ту ночь, когда Кингсли выпорол и трахал ее, в рамках демонстрации Гриффину того, что из себя представлял БДСМ. Он погрузился в сцену словно рыба в воду, но старые привычки с трудом умерли. Однажды Кингсли застукал его нюхающим кокс в одной из ванных комнат особняка, и мертвецки пьяным на следующий день. У Кингсли было достаточно своих демонов, сказал он, чтобы приглашать на чай еще и демонов Гриффина. Поэтому Кингсли поставил ультиматум - пройти реабилитацию или... уйти. Гриффин отправился на реабилитацию.
И вот теперь он вернулся.
- Боже, как я скучала по тебе, - сказала она и уткнулась носом в его теплую сильную шею и вдохнула аромат кедра и замши. Гриффин всегда пах так, словно только что вышел из душа.
- Хорошо, - сказал он, беря ее за плечи и усаживая к себе на колени. - Потому что я твой подарок на день рождения.
Он улыбнулся от уха до уха широкой дьявольской ухмылкой, которую Гриффин довел до совершенства. И женщины, и мужчины постоянно попадались на эту ухмылку. Она не была исключением. Но до сегодняшнего вечера он был недоступен ни для чего, кроме дружбы.
- Ты серьезно? - Она уставилась на Кингсли. - Сорен не против?
- Нет, - ответил Кингсли. - Но, если ты мне не веришь, спроси у него самого.
Машина снова остановилась. Снова открылась дверь.
И Сорен забрался внутрь.
Она мгновенно соскочила с колен Гриффина и оказалась в объятиях Сорена.
- Ценю твой энтузиазм, - прошептал Сорен ей на ухо. - Но это для меня? Или для него?
- Всегда для тебя, - сказала она, целуя его в губы. - Не могу поверить, что ты...
- Это то, что ты просила на свой день рождения, не так ли? - спросил Сорен, легкая улыбка появилась в уголках его губ.
- Я просто пошутила. Как бы. Не думала, что ты согласишься. - Теперь она понимала, почему Кингсли запретил ей пить. Гриффин только два дня как вышел из реабилитационного центра. Нет причин искушать судьбу, позволяя ему почувствовать вкус алкоголя на ее губах.
Сорен подшучивал над ней, когда она влюбилась в Гриффина, нового доминанта, которого нашел Кингсли. Она поклялась, что ее чувства к Гриффину были чистейшим проявлением дружбы. Хотя она, конечно, не возражала бы против того, чтобы Гриффин ее трахнул. Это был бы прекрасный подарок на день рождения, сказала она Сорену. Она явно шутила. Как бы. Не совсем.
- Я обращаю самое пристальное внимание, когда ты притворяешься, что шутишь, - сказал Сорен, доказав раз и навсегда, что он знал ее лучше всех.
- Я люблю тебя, сэр.
Он поцеловал ее в ответ, страстно, и в тот момент, когда она уже думала, что этот поцелуй будет длиться вечно, Сорен схватил ее за шею, расстегнул верхнюю пуговицу блузки и спросил, - Кто первый?
Тогда-то Элеонор и поняла, что все трое были подарками.
Молчание, которое следует за таким вопросом, чревато возможностью. И за эти несколько секунд, множества возможных сценариев промелькнули в голове Элеонор. Сорен постоянно делил ее с Кингсли. Кингсли даже получил разрешение быть с ней, когда Сорена не было рядом. А однажды Сорен приказал ей провести неделю в особняке в Нью-Гэмпшире с мужчиной по имени Дэниел. Но на заднем сидении «Роллс-Ройса» она была единственной женщиной и трое разных мужчин собирались трахнуть ее.
С днем рождения ее.
- Последний месяц я провел в клинике. Если я не трахнусь в ближайшее время, то умру, буквально, - сказал Гриффин.
- Ну, этого мы допустить не можем, - мягко ответил Сорен. Он расстегнул еще одну пуговицу на ее прозрачной белой блузе. - Элеонор увлечена тобой, Гриффин. Думаю, она будет больше всех расстроена, если с тобой что-то случится.
- Правда Грифф. Ты мой самый любимый новичок.
Он уставился на нее, его красивые брови изогнулись в игривом отвращении.
- Я должен отшлепать тебя за такое прозвище.
- Должен, - ответил Сорен. - Она не узнает о твоем авторитете иначе.
- Иди сюда, плохая девчонка. - Гриффин похлопал по колену. - У меня для тебя подарок.
- Один момент. - Сорен сунул руку в карман своего черного пальто. - Сначала о главном.
Он обернул вокруг ее шеи ошейник и застегнул его. Она прижалась к его груди и закрыла глаза.
Сорен прижался губами к ее уху и прошептал: - Даже с ними, ты со мной. Помни это.
- Я помню, сэр, - прошептала она в ответ.
- Ты хочешь этого? - спросил он, теперь мягче.
- Да, сэр.
- С Днем рождения, малышка.
Он поцеловал ее шею в том месте, где кожа белого ошейника соприкасалась с ее кожей, и она задрожала от удовольствия. Страх разлился по ее телу, когда Сорен переместил ее со своих колен на колени Гриффа. Но он был тут, Сорен. Наблюдал, оберегал, защищал ее. Нечего бояться. Сегодняшний вечер был только для ее удовольствия.
Гриффин никогда раньше ее не целовал. И, прежде чем он начал, она заметила, как тот вопросительно взглянул на Сорена. Сорен кивнул, и Гриффин прижался губами к ее губам. Она открыла рот, ощутив его нервозность от выступления перед толпой, особенно перед этой толпой. Кингсли и Сорен сидели на заднем сидении. Она и Гриффин были на переднем, которое располагалось сразу за шторкой и перегородкой между ними и водителем. Ни одного человека в Преисподней не боялись и не уважали больше, чем Сорена и Кингсли. А теперь Гриффин намеревался трахнуть ее в их присутствии. Если у него встанет при таких обстоятельствах, она будет впечатлена. Он передвинул ее на коленях, и она ощутила его эрекцию, прижимающуюся к ее ягодицам.
Считайте она впечатлена.
Гриффин углубил поцелуй, пока Элеонор расстегивала его рубашку. Она прикоснулась к его широким мускулистым плечам и бицепсам, а он кусал и посасывал ее губы. На мгновение она забыла, что у них были зрители, пока Гриффин не опрокинул ее на спину быстрым проявлением силы и доминирования. Она ахнула от неожиданности. С дальнего конца «Роллс-Ройса» раздались аплодисменты Кингсли и Сорена.