Как я мог отказать своей девушке, когда я был эгоистичен в отношении того, что мне нужно? Я оторвался от нее и смотрел, как она облизывает губы. Я был прикован к виду ее нижней губы, когда она стала мокрой и красной от этого действия.
— Раздвинь ноги шире для меня, малышка.
Я откинулся назад и положил руки на одеяло рядом с ней. Кровать, очевидно, была бы более удобной, но если моя девушка была здесь, то все будет так.
Я опустил голову и прошелся взглядом по ее животу, по вершине холма, покрытого подстриженными темными волосами, и посмотрел на то, что она показывала.
— Боже, — сказал я и провел рукой по рту. — Ты чертовски великолепна здесь.
Я провел пальцем по ее щели, и ее тело задрожало.
Ее киска была влажной, розовой и опухшей для меня. Это все было для меня.
— Ты принадлежишь мне, Изабель.
Мой голос был резким и грубым.
— Я твоя, — прошептала она.
— Ты была моей до того, как узнала об этом.
Я чувствовал себя сейчас каким-то животным, готовым пометить свою половинку, дать понять, что она моя, несмотря ни на что. Я хотел облизать каждый дюйм ее тела, хотел запомнить каждый ее изгиб, но сейчас мне нужно было быть внутри нее.
Я схватил свой член, погладил себя несколько раз и, наконец, поместил кончик у ее входа. Она пахла так чертовски хорошо, как сладкий мускус, который сводил меня с ума.
Этот запах, то, какой она была горячей, все было для меня.
— Ты, блять, моя, — снова сказал я, глядя ей в глаза. Одним быстрым движением я похоронил свои почти десять дюймов в ее мокрой, тугой киске.
— О, Боже, — прошептала она и схватилась за одеяло.
Ее глаза были широко распахнуты, а рот открыт. Я успокоился, мои яйца прижались к ее заднице, а ее внутренние мышцы сжались вокруг меня. Я хотел наполнить ее своей спермой, хотел смотреть, как она вытекает из нее, когда я выйду. Я хотел, чтобы она пахла мною, чтобы дать понять каждому мужчине, что они не могут иметь ее. Я уставился на то, где мы были соединены, и потер пальцем вдоль ее набухшего клитора и еще ниже, пока не обвел всю ее киску, которую я заполнил. Прежде чем я успел отодвинуться, она схватила меня за запястье и поднесла промокший палец ко рту. Я смотрел с отвисшей челюстью, как она сосала мой палец, проводя языком по нему и слизывая свои соки.
Я собирался наполнить Изабель своим запахом и таким количеством спермы, что никто бы не смог смыть меня с нее.
ГЛАВА 7
Боль была мгновенной, как только Куинн вошел в меня на все свои внушительные дюймы. Но я не хотела показывать этот дискомфорт в выражении своего лица. Я знала, что он будет беспокоиться, желая убедиться, что я в порядке. Но боль была неизбежна.
Боль произвела неизгладимое впечатление и была похожа на чудесный шрам, заштопанный вдоль тела, напоминая о том, что стало общим, о том, что было пережито.
Без этой боли это могло бы стать просто еще одним опытом для меня. Я держалась за его бицепсы, его мышцы были ярко выражены и выпирали. Я впилась ногтями, прикусила губу и стала ждать, пока он начнет двигаться. И тогда он сделал это, его огромное тело дрожало надо мной, сухожилия и мышцы растягивались и напрягались под его татуированной золотой плотью. Шок от боли прошел сквозь меня, когда он начал толкаться обратно в мое тело.
— Тебе хорошо, Изабель? — спросил он напряженным голосом. — Потому что мне чертовски хорошо. Он медленно, легко врывался в меня, и я знала, что он не хочет причинять мне несправедливую боль. Но мне было все равно на нее, потому что знала, что это превратится в удовольствие.
— Мне хорошо, Куинн.
И это не было ложью. Он поцеловал меня в макушку и продолжил толкаться. Внутрь. Наружу. Медленно. Легко.
Ощущение быть полностью наполненной Куинном не было чем-то, что я когда-либо могла себе представить. Я, возможно, думала об этом, фантазировала о том, как это будет, но в реальности было намного более невероятно.
И, когда он прижал свою верхнюю часть тела к моей, мою мягкость к его твердости, я вздохнула. Он обхватил ладонями мое лицо и поцеловал. Моя киска сжалась вокруг него, и он хмыкнул.
— Блять… — застонал Куинн и начал двигаться немного быстрее, чуть сильнее. — Ты ощущаешься… — он ахнул, когда я снова сжалась вокруг него. — Я никогда не думал, что это будет так.