— Я только вернула то, что ты на меня потратила, ну, на свадьбу, приданое… — пробормотала Джессика. Разговор казался нереальным. Пенелопа вела себя как обычная мать.
— Я привезла тебе маленький подарок. Не такой большой, как хотелось бы, но теперь я не располагаю большими деньгами.
Ага, теперь начнутся требования и упреки.
— Но я сделала их сама, — Пенелопа улыбнулась и достала маленький сверток в яркой глянцевой бумаге. Она буквально сунула его в руки Джессики. — Открой, — голос ее звучал очень ласково.
Джессика развернула и увидела три маленьких пирожных, которые Пенелопа сама очень любила. Правда эти были какие-то уродливые и зачерствевшие. Неужели ее мать сама делала пирожные?!
— С-спасибо, — пробормотала Джессика.
— На здоровье, — Пенелопа сладко улыбнулась, — съешь одно.
— О, я… я оставлю его на потом.
— Я не так часто готовлю, Джессика, — нахмурилась Пенелопа. — Я испекла их специально для тебя.
— Спасибо.
Пенелопа взяла из пакета одно пирожное и протянула дочери. Джессика отпрянула от протянутой руки, а Джеймс Хогг, всегда готовый схватить любую пищу, подпрыгнул, щелкнул челюстями и проглотил пирожное прямо из руки Пенелопы. Облизнулся и с довольным ворчанием отошел.
— Что за собака! — возмущенно воскликнула Джессика и, обернувшись, увидела бледное, испуганное лицо матери.
— Заставь его вернуть, — потребовала Пенелопа.
— Боюсь, уже поздно, он его сразу проглотил, — сказала Джессика. Но я обещаю тебе, что оставшиеся съем сама. Собакам пирожные вредно.
Пес вопросительно поглядывал то на хозяйку, то на оставшиеся в пакете пирожные.
— Да, ты должна съесть одно сейчас, Джессика. Я же их делала не для… не для твоего животного.
Пенелопа протянула руку за другим пирожным. В это время в комнату ворвалась запыхавшаяся Рейни и, обернувшись к мужчине, идущему за ней, воскликнула:
— Это зло здесь!
Зашел Рас Лэндри.
Джессика посмотрела на шерифа, потом на мать:
— Она же сказала, что ее освободили.
— Только под залог, — сказал шериф, — и она сразу же исчезла. Сегодня утром я получил телеграмму от Хартвига. Они боятся, что она будет продолжать в том же духе.
Джеймс Хогг, лежащий у ног Джессики, начал жалобно скулить. Пенелопа повернулась и со страхом уставилась на собаку, которая скулила все громче. Джессика посмотрела на собаку, потом подняла глаза на мать:
— Что ты с ним сделала?
— Ничего, — заявила Пенелопа, — не надо быть таким жадным, как он.
— Идемте, миссис Грисхем, — шериф крепко взял ее за локоть. — Я посажу вас на поезд до Форт Ворса.
— Да, да, — согласилась Пенелопа. — Мне нужно возвращаться. Не забудь про мой подарок, Джессика.
Собака безжизненно распласталась на полу. Рейни оглядела пирожные на столе.
— Большая Сова-Людоед приготовила злое лекарство, — пробормотала она.
Пенелопа кокетливо улыбнулась шерифу:
— Я наследница Джессики. И наследница Дюплесси тоже, — она громко рассмеялась своим резким неприятным смехом.
— Нет, не ты, — сказала Джессика с ужасом глядя на мать.
— Я, конечно же. Шериф, вы понимаете, что я должна ехать первым классом?
— Естественно, мэм. Вас даже будет сопровождать эскорт, — сухо заметил он.
— Съешь пирожные, Джессика, — Пенелопа ласково посмотрела на дочь.
Шериф подтолкнул ее к дверям.
— Подождите, я должна принять мое лекарство, — Пенелопа на ходу начала копаться в сумке.
— Все в порядке? — спросила Рейни, закрыв за ними дверь.
Джессика кивнула.
— Я вытащу собаку.
Джессика покачала головой.
— Ты ела пирожные? — забеспокоилась Рейни.
Джессика снова покачала головой.
— Ты хочешь побыть одна?
Джессика кивнула. Внимательно посмотрев на нее, Рейни кивнула и ушла на кухню.
Джессика неподвижно сидела в кресле, только ее пальцы осторожно касались пушистой шерсти Джеймса. Звук открываемой двери привлек ее внимание. На пороге стоял Тревис, лицо замкнутое и холодное.
— Рейни передала, что ты хочешь меня видеть.
— Она не должна была, — прошептала Джессика с замирающим сердцем.
Тревис смотрел на нее, как на совершенно чужого человека.
Он пристально посмотрел на нее и резко спросил:
— Что-нибудь случилось, Джессика?
От его чужого, бесстрастного голоса она расплакалась. Если бы он вел себя помягче, она бы с благодарностью бросилась в его объятия. А от этого холодного голоса она совершенно растерялась, не смогла себя сдержать.