- Нет,- улыбнулся Вебер, отвечая на мой вопрос о деньгах. На пьяных придурков не смотрел. Я вытащила пальцы из его руки.
- Дай девчонке полтешок, господин начальнишок!- пропела дурным голосом чумазая подруга Коляна и попыталась изобразить что-то рукой, как бы танцевальное. Пара уронилась за скамейку для курения.
- Давай зайдём внутрь,- предложил папа Вебер. Снова взял меня за руку. Воняло вокруг гадостно.
- Я хочу дать этим людям пятьдесят рублей!- заявила я. Григорий из-за спины протянул мне тысячную бумажку.
- Столько нельзя! Они упьются насмерть!- мгновенно испугалась я.
- Туда им и дорога!- не выдержал генерал. Сделал знак. Григорий аккуратно, на вытянутой руке опустил деньги в коричневую лапку красавицы, торчащую из-под лавки.
- Вот спасибо, начальник! – она здорово оцарапала лицо и руки о бетонную шубу здания. Кровь стекала по испитому лицу, капала на грязь одежды, на деньги. Мужчина выглядел немногим лучше.
- Григорий, вызови наряд!- распорядился жестко генерал.
- Не надо!- крикнули мы все трое. Я и пара алкоголиков.
- Тогда пошли вниз,- приказал, в своей манере абсолютно, шантажист Вебер, взял мою руку и просунул себе под локоть. Я не сопротивлялась. Повёл по ступенькам вниз в Чертовку Лизу.
В битком набитом заведении, полном хоккеистов, студентов и их подруг, сразу откуда-то образовался небольшой столик на двоих в хорошем углу, подальше от стойки и музыкального шума. Зал виден, как на ладони.
- Ты удивительно выглядишь сегодня,- Вебер снова поцеловал мои пальцы, усаживая. Сел напротив. Подлизывается, сволочь.
- Этот якобы мужской костюм потрясающе провокационно выглядит,- усмехнулся. Разглядывал, не скрываясь.
- Мне не идёт?- я искала глазами Анюту и не находила. И Макса. Так!
- Ты прекрасна, но я, всё же, предпочитаю платья,- генерал следил за направлением моего взгляда. Переворачивал страницы карты меню, не читая.
- Не сомневаюсь,- я встала и пошла к туалетам.
Аня вышла мне навстречу из-за двери с изображением дамы на велосипеде. Альфонс Муха, Париж, 1902 год, ненужно всплыло в памяти. Вышла одна и совершенно спокойная. Помада на ее губах блестела нетронутым глянцем.
- Ты меня искала?- девушка откровенно обрадовалась.
Я облегченно рассмеялась. Прислонилась плечом к деревянной стене тамбура.
- Ты думала, что я там с ним?- догадалась Анечка, смутилась. Сделала шаг ко мне в узком помещении. Я обняла ее за талию. В роль снова вхожу? Как-то слишком охотно.
- По себе сужу, прости,- тихо улыбнулась я.
- Я помню твои слова. Не сомневайся,- так же тихо и невозможно ласково ответила моя сероглазая подруга. Касалась тёплой щекой моего лица. Хотелось дотронуться до нее губами. Но нет. Баста.
- Пойдём, потанцуем напоследок,- предложила я. На посошок. Кто-то уже шёл сюда, разговаривая громко и не трезво.
- Контрольный выстрел в голову?- усмехнулась Анна. В глаза мне смотрела открыто. Как своей. Пингвин Женька не соврал про высокий ай-кью.
Чёрный Армстронг снова пел про прекрасный мир. Мы танцевали на крошечном пятачке, который сейчас изображал здесь танцпол. Это же спортбар. Какие танцы? Обнялись и тихо переступали в такт вечной мелодии, ласкающей хрипом наши разделённые души, забив на заткнувшихся, ошарашенных зрителей. Прощались.
- Аня, иди ко мне,- сердитый голос Макса разрушил наш нежный вакуум. Он снял мою ладонь с ее талии, ее руку с моего плеча. Потянул к себе.
- Позвольте,- Андрей Вебер-старший уверенно забрал меня в свои руки. Окончание прекрасного мира мы танцевали в две пары. Спортбар улюлюкал и хлопал в ладоши, утопив в оре голос старины Луи. Как будто шайбу финальную забил.
- Здесь несъедобная кухня. Поехали в другое место,- проговорил папа Вебер, когда Армстронг замолчал.
Я стояла, застыв. Он не выпускал меня из своих твердых рук под тканью вечно черного костюма. Я не шевелилась. Из меня словно воздух весь вышел. Хотелось спрятаться поглубже и заплакать. Занятно, наверное, мы выглядели со стороны в шуме хоккейных разговоров. Я оторвала лицо от его груди.
Макс увел Анечку за свой стол. Посадил рядом и что-то быстро и горячо говорил. Попытался обнять. Она отстранилась. Молодец. Он кивнул в мою сторону, объясняя, понятно, что. Высказывал свои соображения в мой адрес. Аня смотрела на меня. Я не видела выражения лица. Тень колонны не позволяла. Ком прочно встал в горле. Запер кислород. Вебер обнял меня за плечи и вывел вон.