— А? Пятнадцать тысяч!
Вряд ли Елизавете удалось бы сохранить способность откровенно выражать нелицеприятное мнение прямо в глаза Виолетте, если бы бизнесменша стала платить ей подобную сумму в месяц.
Апогей Палыч платил три плюс премиальные. Но работа в «Артиссимо» доставляла удовольствие. Это было Лизино призвание. Выкрутасы клиентов, их капризы и непостоянство — не в счет. Главное — возможность приблизиться к гармонии, создать ее своими руками. Лиза превращала квартиры с ободранными стенами, торчащими электропроводами и вздыбленным полом в нечто прекрасное, изысканное. Видеть результат творческих усилий — это чудесно, это так вдохновляет!..
— Нет, Виолетта Марковна, я не секретарша! Зарплата, конечно… — Лиза красноречиво вздохнула, намекая, как по душе ей названная сумма. — Но… Спасибо за предложение!
— Двадцать тысяч! — подняла ставку Виолетта.
— Нет, — покачала головой Лиза.
— Двадцать пять!
Лиза пристально, почти с ненавистью, посмотрела на мадам Крикунову в надежде, что та не скажет «тридцать». Нет, не потому, что от такой суммы месячной зарплаты она не смогла бы отказаться, а потому что сцена торгов была унизительна для Лизы: Виолетта словно пыталась выяснить, за какую сумму девушка согласится себя продать.
— Ладно, живи, — кивнула дама, и, не заметив, что причинила впечатлительной оформительнице некоторые нравственные страдания. — И спальню, так и быть, не будем трогать. В конце концов, я могу поставить новый гарнитур в другую квартиру.
— Удачная мысль! — обрадовалась Лиза.
— А на чем это ты приехала? — резко сменила тему Виолетта. Ее немного покоробило, что девчонка так легко пренебрегла ее деньгами. Она даже готова была обидеться на строптивую нахалку. Но с другой стороны, своим отказом она подтвердила замечание самой же Виолетты о наличии у нее, Лизы, чувства собственного достоинства.
— Я? На джипе. Как это вы заметили?
— Серебристый «лендровер»? А где же «тойота»?
— Меня подбросил знакомый, — зарделась Лиза.
— По радостному блеску твоих глаз делаю вывод, что водитель серебристого монстра тебе очень и очень по душе.
— Нет, ну… Почему же? Впрочем, да, — призналась Лиза.
— А ты так обрадовалась идее прокатиться с ним, что даже и не вспомнила про обратную дорогу.
— Ничего страшного, доберусь, — спокойно улыбнулась Лиза.
На самом деле Виолетта была совершенно права. Перспектива путешествия в обществе прекрасного сыщика настолько захватила Елизавету, что она забыла на рабочем столе сумку с деньгами, косметикой и документами, прихватив только портфель с эскизами! Теперь ей придется телепаться от боулинга до «Артиссимо» через полгорода на троллейбусе, причем «зайцем». А ездить «зайцем» Лиза боялась, ведь кондукторы порой бывают страшно неделикатны. Просить у Виолетты несколько рублей на билет тоже не представлялось возможным — та начала бы совать крупные купюры вместо мелочи, потом эти деньги надо было бы как-то возвращать, Лиза даже видела, как мадам пренебрежительно машет рукой — «оставь себе эту мелочь». Нет, нет, нет, занимать деньги у клиентки было совершенно невозможно. Лиза решила, что поймает такси и попросит водителя подождать у «Артиссимо»…
— Пойдем, мне в твою сторону, — милостиво кивнула Виолетта. — Подкину тебя, влюбленная пташка!
Стоять на одной ноге было неудобно, но Лиза уже целых пять минут не знала, куда пристроить вторую, предпоследнюю.
— Иди сюда! — прорывался сквозь грохот и вопли голос Маши.
— Иду! — орала в ответ Лиза.
В центре прихожей громоздилось все постельное белье, имеющееся, вероятно, в доме Здоровякиных. Сверху были свалены мягкие игрушки в количестве пятидесяти штук и две сотни машинок. Пейзаж дополняла щедрая россыпь ярких деталей от конструктора «Лего»… Каждый раз, попадая к Здоровякиным, Лиза не могла понять, что у нее с прической — волосы на голове начинали шевелиться. А сейчас и вовсе встали дыбом. Потому что сверху на нее что-то упало!
— А-а-а!!! — забилась в истерике Лиза и рухнула в подушки.
То, что на нее свалилось сверху, оказалось котенком подросткового размера. Несчастное животное (кажется, Мегабайт) было замотано в пеленку. Оно дергалось, пытаясь высвободиться, и смотрело на Лизу глазами, полными слез.
— Ох, милый! — девушка принялась разматывать узлы на пеленке, но тут в прихожую ворвалось улюлюкающее варварское племя.