— Лучше уйди, Настя, — прохрипел он.
Я покачала головой, будто он мог это увидеть. Закусила губу, чтоб не разрыдаться. Передвинулась и обняла, прижав его голову к своему плечу. А Влад обхватил мой стан, крепко, практически доставая кончиками пальцев до своего туловища. Цепляясь как за соломинку.
И мы просто сидели так — долго-долго в темноте.
— Прости себя, пожалуйста, — после долгого молчания решилась я. — Ты смог выжить… Столько раз. Значит и это сможешь. Ты получил уже наказание…
Слезы все же побежали. А может, я плакала все время, пока прижималась губами к черной ткани его толстовки. Не знаю.
— Думаешь, это я самобичеванием занялся? — он поднял голову. Отодвинулся, — Или, как там это модно называть? Саморазрушение?
Из ранки снова пошла кровь. Как бы отвести его в травмпункт, чтоб наложили швы?
— Скажи, как на самом деле, — я как можно незаметнее смахнула слезы.
— Да я просто не могу ничего другого, кроме как бить морды. Потому что дебилом родился и вырос. Гены шлюхи сказались. Я не о Миле, если что, — горько выплюнул он, — а и эта, как его… Родовая гипоксия повлияла.
Не свои слова.
— Что смотришь? Глебушка что не уточнял, что у нас разные матери? Его — жена, а моя — так, временная подстилка, каких у папочки десятки. Он — запланированный и желанный, а я бы не родился, если б моя мать не была дурой и сделала аборт.
— Она любила тебя, — прошептала я.
— И умерла из-за меня.
— Нет, Влад. Ее смерть не твоя вина. Не твоя! Эта ужасная трагедия…
— Хватит! — рычаще оборвал он, — Меня! Жалеть!
Он просто не знал. Не понимал какого это, когда твою боль кто-то разделяет. Святослав хоть раз говорил с ним о матери? Хоть раз сказал, что ее смерть — не его вина? Хоть раз вообще разговаривал с ним… Или все, что сделал для сына — ребенка любовницы, это принес его законной жене и завалил деньгами? Примитивной, бездушной, меркантильной твари, вымещавшей обиду за измену мужа, от которого не ушла из-за его бабла, на его сыне. Устроившей ад вместо детства для ни в чем неповинного мальчишки.
Влад отвернулся. Сидел, опершись на руль, и невидяще глядел в темноту.
— Тебе нужно наложить швы, — выдохнула я, проглотив комок в горле.
— Что?!
— У тебя рассечение. Само оно не затянется, — я зашла в Интернет, поискала ближайший травмпункт, запустила навигатор, — только езжай потихоньку.
Глава 13
— Настя, ну сосредоточься, — став сбоку от меня, Глеб с клюшкой в руках в который раз показывал, как замахиваться, чтоб отправить мячик в лунку. Я старалась изо всех сил, но ничего не выходило.
— Сынок, да оставь ты ее, — широко улыбнулся Святослав. — Для первого раза и так неплохо.
И, найдя мой взгляд, подмигнул. Поборов желание врезать ему клюшкой и стараясь не отклянчивать задницу, я замахнулась и толкнула долбаный белый мячик. Тот медленно прокатился мимо лунки.
— Не переживай, может просто не дано, — самодовольно улыбнулась Мила.
«Как ни одному пластическому хирургу вставить тебе хоть каплю мозгов и человечности», — пронеслось в голове.
Конечно же, не из-за дурацкого гольфа. Но из-за жестоких слов, эхом звучавших в голове. Кто такое говорил ребенку, подростку? Эта силиконовая идиотка? Или кобель-папаша? Или они оба?
Или даже мой бойфренд? Его старший брат!
Я посмотрела на Глеба. Некстати — я так надеялась на дождь — выбравшееся сегодня из-за туч солнце играло в русых стильно подстриженных волосах. Вокруг янтарных глаз обозначились морщинки, ведь в солнцезащитных очках ему играть неудобно. Белоснежные, идеально ровные виниры делали улыбку лучезарной, как в рекламе зубной пасты. Мужественный подбородок украшала трехдневная щетина — конечно же безупречно ухоженная. Белый костюм для гольфа сидел как влитой. Красивые руки с ленивой уверенностью держали клюшку.
Совсем недавно я любила, как они касались меня. Или только думала, что любила.
Красивый, уверенный в себе, умный, богатый и…
— Глеб, приве-ет! — одетая в ультра короткую юбочку и облегающую курточку Нелли вприпрыжку бросилась ему на шею. Расцеловала в обе щеки, сияя так, будто выиграла миллион. Ну или в ее случае миллиард.
— Ой, как мы с тобой похожи, — оба они были в белом.
Следом за девушкой к нам направлялся Валера — ее старший брат, лучший друг Глеба и партнер по бизнесу Сазоновых. Высокий и светловолосый, со светло-карими глазами — уверена, такими же, как у сестры, и правильными чертами лица. Его однозначно можно было бы назвать красивым молодым мужчиной, если бы в свои тридцать три года он не заплыл жиром.