— Свят, с наступившим, — он пожал руку отцу Глеба обеими своими. — Еще раз прости, что не смог приехать на праздник. Итальянцы удумали…
Что именно я уже не слушала. Стояла, бездумно глядя на залитый солнечным светом идеально остриженный зеленый газон. Вспоминала, как сидела в полутемном коридоре травм пункта и ждала, пока Владу — послушно поехавшему туда по моей просьбе — наложат швы. Как потом он отвез меня домой, пряча глаза. И как остаток ночи я просидела на широком подоконнике, наблюдая зарождающийся день и пытаясь найти какой-то выход. Если помириться с совестью, не рассказав о поцелуе в бассейне было не так и трудно — смысл было разыгрывать тот спектакль, если после него стать причиной очередной ссоры, да и обстановка не располагала, и ситуация была иная. То если промолчу о минувшей ночи, стану лгуньей. Изменщицей. Предательницей. А если расскажу, то сделаю и так балансирующему на грани Владу хуже. И я не знаю, что именно рассказать.
Не знаю, как отношусь к случившемуся.
— Милая, ты неважно выглядишь, — прервала мои размышления Нелли, — Простудилась после бассейна, да?
— Нет, все хорошо, спасибо, — упершись взглядом на этот раз в фиалковые линзы, ответила я, — возраст сказывается.
— Что я пропустил? — Валера насмешливо изогнул ухоженную бровь.
— Ой, ничего, что я сказала, да? — всплеснула руками Нелли.
— Одним другом нашей семьи больше узнает, одним меньше, не так уже и важно, — проговорила Мила.
— Так, — повернулся к ней Святослав, — мы вроде бы договорились забыть об этом.
Надув губы, она сделала вид, что рассматривает свои отполированные туфли.
— Мне очень жаль, что я испортила Вам праздник, Святослав.
— Его испортил, — Глеб сделал паузу, будто пытаясь припомнить или собираясь с силами, чтоб выдавить из себя, — Владислав, а не ты.
— Что он там, кстати? — спросил Валера.
— Все еще не снова в тюрьме и даже не в полицейском участке, — ответил Глеб. — Морды бьёт, как и бил.
— Может с ним поговорить попробовать? Работу бы…, - с тоном человека, открывшего Америку или изобретшего вечный двигатель, начал Валера, но Глеб перебил:
— Ты думаешь, мы не пробовали? Я ж надеялся, что после отсидки хоть какое-то осознание придет, но, похоже, на зоне последние мозги отбили….
— Давайте не будем, — сказал Святослав и махнул кедди.
Когда тот подошел, отдал ему одну клюшку и выбрал другую.
А ведь все так и выглядело. На первый взгляд. Богатый бизнесмен, его ухоженная жена, которую он деликатно приобнимал за талию на фото или с горящими огнем глазами целовал в щеку, их безупречно воспитанный и талантливый — весь в отца — наследник. Идеальное прошлое, настоящее и будущее. Безупречная картинка из Instagram — объект жгучей зависти сотен тысяч подписчиков, которую портил неуправляемый младший брат-преступник, которому все трое самозабвенно пытались помочь.
Но уже со второго становилось очевидно, насколько это не так. Интересно, окружающие поддерживали эту легенду потому, что надо или просто сами тоже так жили?
Глава 14
— Детка, я ценю твою заботу, но мы сами разберемся, ладно? — пресек Глеб мою неловкую попытку… Сделать что? Попробовать объяснить, что Владу нужен брат, а не судья? Помощь, а не ненависть и презрение? Ну не дура ли…
А ведь изначально это были окольные пути к рассказу о минувшей ночи, которые я начала прокладывать, едва мы сели в машину. Без упоминания о поцелуе и разговоре, конечно. Но теперь муки совести по отношению к Глебу сменились раздражением на него же.
Из-за тона, которым он сказал, чтоб я не лезла. Из-за взгляда, мельком брошенного с презрительным недовольством. На Милу Святослав смотрел именно так. Ну, когда на них не направлены камеры, разумеется.
— Извини. Кто я такая, чтоб лезть в твою семью, — выпалила не подумав.
— Давай сегодня у меня переночуешь? А завтра полетаем, хочешь? Пока погода….
Я уже не слышала. Горло свело спазмом, в носу защипало, а на глаза навернулись слезы. И чувство как от пощечины.
— Глеб, завтра я поеду к родителям. Две недели не была. И у… Саши неприятности….
— Как хочешь, — был ответ.
Чтоб не разрыдаться, потребовалось вонзить зубы в нижнюю губу. Да, Глеб не был знаком ни с моими родителями, ни с братом. Но мы вместе полгода! Пол, мать его, года! И имя моего брата тысячу раз мелькало в разговорах. А он его не помнил. И ему плевать, что там происходит в моей семье.