Олоферн очаровательно улыбнулся. В его голубых глазах искренность. Но Мирадель передернуло. Не слишком ли? Так бесцеремонно лезть в душу и ставить диагнозы? Конечно, будь сейчас на ее месте одна из его многочисленных поклонниц, то непременно начала бы кокетничать и флиртовать, в надежде, что может этим «прирученным хулиганом» станет именно он. Но Мирадель не такая.
-Я сама себя не знаю, а ты с такой легкостью утверждаешь подобные вещи, - возмутилась она. – Мы с тобой не так близко знакомы, чтобы вести такого рода разговоры. Так что давай просто заниматься.
Олоферн пожал плечами, и как ни в чем не бывало, вернулся к расчетам.
Занятие уже подходит к концу. Олоферну кто-то позвонил, и он вышел. Мирадель снова осталась ждать. Прошло полчаса, а его всё нет. Терпение Мирадель лопнуло. Какое неуважение! Она что – мебель? Или слуга? Что такого срочного и длительного может быть? Попросил бы человека перезвонить, или отпустил бы ее уже домой. Вот и решился вопрос – заниматься с ним или нет. Нет! Мирадель собрала вещи и направилась к выходу.
Олоферн, конечно, не дурак, и научить чему-то можно. Но его высокомерие и бестактность просто выбивают из колеи. Мирадель закипала от злости. Возомнил себя пупом земли? Важная птица? Каждый миг так и хочется сказать этому парню что-то отрезвляющее, поставить на место.
Вернулся Олоферн.
-Ты куда? – удивился он.
-Домой. Куда же еще?
-Мы ведь не закончили.
-Закончили. Я тебе не прислуга, у меня тоже дела есть. По твоей милости я пропущу последний трамвай.
-Извини, но это был очень важный звонок. Чего ты так волнуешься, я буду подвозить тебя на машине.
- Я люблю ездить на трамвае, - сказала Мирадель.
- Никто не любит ездить на трамвае! – засмеялся он.
- А я – люблю, - отчеканила Мирадель. – Не нравится – иди на консультации к профессорам, там всегда сидит куча отстающих студентов.
Олоферн отвел взгляд в сторону:
- Не могу.
-Почему?
-Садись.
Олоферн взял ее за плечи и силой усадил. Мирадель хотела возмутиться, но поняла, что этот жест – подготовка к повествованию:
-В такой компании я раскручиваюсь, - объяснил Олоферн.
-Как это?
-Теряю крутость.
-Это как размагничиваться? – пыталась уловить его мысль Мирадель. – А крутеть – это что, накручиваться, что ли?
-Наверно, - задумчиво ответил Ол.
«Вроде два нормальных человека, - подумала Мирадель. – А в итоге все беседы получаются полным бредом».
-А вот собственный репетитор, - продолжал он, - это – круто. Тем более девушка.
- Я просто не люблю людей, которые не ценят чужое время, - уже мягче сказала Мирадель. - А ты опоздал. Ты самый настоящий…
-Кто?
Мирадель подыскивала слово:
- Опоздун.
Олоферн засмеялся.
«И что это я такое сморозила?!!», - ужаснулась Мирадель.
-Вообще-то обычно я ценю чужое время, - сказал Олоферн.
-А мое, значит, не ценишь? – снова начала закипать Мирадель.
- Не в этом дело. Мне просто почему-то очень нравится тебя дразнить, кукла. Ты так забавно реагируешь.
-Не называй меня куклой! – вспылила она.
- А мне нравится называть тебя куклой. Признаюсь, сначала я специально это делал, - хитровато ответил Ол, - но сейчас и, правда, вошел во вкус.
-Специально? – опешила Мирадель. - Зачем?
-Чтобы тебя заинтересовать. Когда акцентируешь внимание только на внешности умной девушки, это ей и льстит и задевает одновременно.
Это вконец сбило Мирадель с толку. Олоферн продолжает лезть в душу. Но, похоже, он выдает свои перлы без злого умысла. Так что же – смириться или бросить затею с репетиторством?
-Что-то ты слишком прямолинейный, - сказала Мирадель.
-Хм… Правда? Ну что ж, можешь отвечать откровенностью на откровенность. Что ты обо мне думаешь?
Олоферн расправил плечи, видимо, в ожидании комплиментов.
- Не буду спорить, твоя внешность очаровывает, - призналась Мирадель. – Но когда я не смотрю на тебя, а просто слушаю, то передо мной дерзкий мальчишка, который считает себя пупом земли и экспертом во всех сферах жизни, что, конечно же, очень далеко от истины.
Лицо Олоферна вытянулось от удивления. Наверняка, он не привык к такому обращению. Олоферн стал похож на обиженного ребенка.
- А сама… а ты… ты… одеваешься как старая дева, - фыркнув, сказал он, и окинул пренебрежительным взглядом ее строгий костюм.