Она промолчала. Олоферн всё ждет ее реакции на подобное хвастовство. Через несколько минут он не выдержал:
-И все? Зная тебя, я ждал какого-нибудь порицания, наставления, нравоучения, - он с любопытством смотрит на нее. Лицо такое милое, словно у ребенка, который ждет ответ на вопрос: «Почему небо голубое?»
-Неужели ты со мной согласна? – разочарованно спросил Олоферн, скучающе отведя взгляд в сторону.
-Нет, - ответила Мирадель.
-Правда? – обрадовался Олоферн. – Ну, давай, выкладывай, - нетерпеливо сказал он.
-У меня есть свое мнение на этот счет, но оно тебе не понравится, - предупредила Мирадель.
-Ничего страшного. Так работает наша с тобой схема, кукла. Я провоцирую – ты реагируешь. Я – опытный мужчина, ты – наивный ребенок. Потом, вдруг, я – дурак и негодяй, а ты – мудрая умница.
Мирадель еле сдержала улыбку.
-Я думаю, что гордость – это некоторая глупость человека, - сказала она. – Ведь все достоинства, что есть у нас – это дары Всевышнего, и хвалиться здесь нечем. В Писании есть слова: «Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» А царь Соломон – самый мудрый правитель в истории…
-Я знаю, кто такой Соломон, - перебил ее Олоферн. – Что ты со мной, как с маленьким совсем? – надуто пробурчал он.
-Извини. Так вот, когда он рассказывал о том, как получил мудрость, писал, что это был дар Бога. Он обратился к Господу, чтобы Тот даровал ему мудрость.
Олоферн хмыкнул. Мирадель продолжила:
- Во всех нас отражается Всевышний, и проявляется Он по-разному. Сколько людей, столько и дивных проявлений. Ни один дар не повторяется точь в точь. Иначе и быть не может. Творческая сила Создателя настолько могущественна и многообразна, что разливается в сердца жителей планеты… словно гигантский луч на бриллиант с миллиардами граней. Как аромат от цветка, луч от солнца, звук от струны сами по себе невозможны, так и наши дарования – от Господа. Нужно быть благодарным за то, что стал причастен к таланту, что способен ловить эту волну и чувствовать ее.
Мирадель закончила. Олоферн молчит, ерзает в кресле и отводит взгляд. Что он ответит? Возразит? Начнет подкалывать?
Наконец, Олоферн сказал:
-Схема работает, кукла, схема работает. Опять я в дураках.
-Зачем ты так? Не обижайся.
-А кто обижается? – задиристо спросил он. – Я не обижаюсь. Сам напросился. Крыть нечем, как всегда.
-Так ты со мной согласен? – осторожно спросила Мирадель.
-Получается, что да, - удивившись самому себе, ответил он.
- А вот эта твоя фраза «Как всегда». Что она означает? Я тебя и раньше в чем-то переубедила? – спросила Мирадель.
Олоферн выпрямился в кресле:
-Так, не зазнавайся тут мне. Сказал да и сказал. Мало ли. Ишь какая наблюдательная. Давай заниматься. А то о разной ерунде болтаем, а экзамен на носу.
«Значит, да», - подумала Мирадель. Ни за что она не поверит, что Олоферна так сильно волнуют экзамены.
В библиотеку вошла девушка и разложила на каждый стол листовки.
-Что это? – Мирадель взяла одну из них. – Приглашение на ежегодную выставку художественных работ, проходящую в городской галерее. Для всех желающих.
-Бедолаги, пытаются разнообразить студентам жизнь, - сказал Олоферн. - Ну, мне все равно придется идти.
-Почему?
-Там будут и работы Ромео. Нужно поддержать друга.
- Ясно. Зоя, наверное, тоже пойдет. Она такое не пропустит.
- А ты?
-Не знаю…
-Давай! Раз все там будем.
-Ладно, - согласилась Мирадель.
Но у нее на то свои причины. Она надеется разглядеть среди художников чистый образец. Тогда, наконец, все основные виды даров будут собраны.
***
Выставка заняла несколько залов в галерее. Еще бы – сотни две картин. Все в золотых рамках, на темно-розовых стенах. Что же до содержания художеств… На первый взгляд – мазня, не заслуживающая такого размаха. Но когда присмотришься внимательнее… Нет, все равно мазня.
Пока что, Мирадель дошла только до середины первого зала. Толпа людей плотная. Художников от простых созерцателей отличить – раз плюнуть. Кто смотрит на картину с гордым, и немного безумным взглядом – художник; кто с недоумением, и таким напряженным видом, словно вот-вот чихнет – рядовой зритель.
Мирадель остановилась у одной из картин. То напрягала, то расслабляла глаза, наклоняла голову во все возможные и невозможные стороны, но не видела ничего кроме безобразных лужиц краски, да еще и такого желтого оттенка, прям как…
К Мирадель подошел тип со взъерошенными волосами, и длинным носом, похожим на клюв. Он возбужденно спросил:
-Чувствуете, как многомерное пространство, заключенное в плоскости картины, взрывает ваше воображение?