— Даже не старайся, — безмятежно щебечет Сэди. — Этот красный — несмываемый. Держится несколько недель. А помада еще лучше.
— Несмываемый?!
— Кто тебя только учил танцевать? — Сэди втискивается между мной и зеркалом.
— Никто. Сейчас специально этому не учат, просто смотришь, как это делается, и повторяешь.
— Оно и видно. Ты ужасно танцуешь.
— Да кто бы говорил, — обиженно парирую я. — Ты этого беднягу чуть не проглотила.
— Проглотила? — Сэди смотрит на меня с подозрением. — Что это значит?
— Это значит… сама догадайся. Не стану я обсуждать столь щекотливую тему с двоюродной бабушкой!
— И все-таки? — пристает Сэди. — Что это значит?
— Ты к нему приставала. Устроила пижамную вечеринку. Только практически без пижамы.
— А, — кажется, до нее дошло. — Это называется «проглотить»? Странная шутка. Мы называли это просто «секс».
— Тогда, — злюсь я, — что ты меня спрашиваешь…
— Или «поймай и оседлай», — добавляет она.
Поймай и оседлай?! И у нее еще хватает наглости объявлять мою невинную шутку странной?
— Неважно, как это называть. — Я снимаю туфлю и растираю сбитые пальцы. — Выглядело так, будто ты собираешься сделать это прямо здесь и сейчас.
Сэди ухмыляется и, глядя в зеркало, поправляет ленту в волосах.
— Не станешь же ты отрицать, что он просто красавчик.
— Смазливый, — неохотно признаю я. — Но такой скучный.
— Ничего подобного, — резко возражает Сэди.
— Именно так. Он уже целую вечность в Лондоне, а еще ничего не видел! Ну не остолоп ли? Как можно не посмотреть один из величайших городов мира? Просто болван.
Я люблю свой город и ненавижу, когда к нему проявляют равнодушие. Сэди напевает, закрыв глаза. Даже не слушает, черт возьми.
— Как думаешь, я бы ему понравилась? — спрашивает она как ни в чем не бывало. — Если бы он меня увидел? И потанцевал со мной?
Ее лицо светится такой наивной надеждой, что весь мой гнев улетучивается. На кого я злюсь? На несчастное привидение. Какое мне дело, что за человек этот Эд. Я его не выбирала.
— Конечно. Не сомневаюсь, ты бы ему понравилась.
— И я так думаю, — радостно соглашается она. — Кстати, у тебя лента сбилась.
Я сердито смотрю в зеркало и поправляю чертову ленту.
— Ну и видок!
— Ты просто восхитительна! И здесь уж точно самая красивая. Кроме меня, конечно, — не забывает добавить она.
— А чувствую себя полной дурой. — Я снова пытаюсь оттереть краску.
— Знаешь что, — Сэди критически рассматривает мое отражение, — у тебя рот кинозвезды. Все мои знакомые девушки удавились бы за такой рот. Ты могла бы сниматься в кино.
— О да! — закатываю глаза я.
— Ты только посмотри на себя. Вылитая героиня фильма.
Представляю, как лежу на железнодорожных путях, а расстроенное пианино наяривает душераздирающую мелодию. А ведь Сэди права. Я прекрасно подхожу на эту роль.
— О сэр, пожалуйста, пощадите! — выгибаюсь я перед зеркалом и хлопаю ресницами.
— Именно так. Ты стала бы звездой экрана.
Сэди одобрительно смотрит на меня, и я ухмыляюсь в ответ. Пусть это самое глупое и нелепое свидание в моей жизни, зато Сэди довольна.
Я возвращаюсь в бар и замечаю, что Эд до сих пор болтает с Женевьевой. Она небрежно опирается на стул, встав так якобы случайно, а на самом деле демонстрирует свою поджарую фигуру. Зато Эд на ее ухищрения никак не реагирует, вот молодец.
Сэди тут же налетает на Женевьеву, толкает ее и орет в ухо: «Пошла вон!» Но та, похоже, крепкий орешек.
— О, Лара, — фальшиво улыбается мне Женевьева. — Простите меня. Я вовсе не хотела нарушать вашу с Эдом приватную беседу.
— Да ничего-ничего, — так же фальшиво улыбаюсь я.
— А давно вы знакомы? — она делает неопределенный жест, объединяя нас в единое целое.
— Не очень.
— И как же вы познакомились?
Я кошусь на Эда. Он просто умирает от неловкости, зато я готова расхохотаться.
— Очень просто, в офисе.
— Да-да, в офисе, — с облегчением подхватывает он.
— Надо же, — буквально исходит счастьем Женевьева, стараясь скрыть раздражение. — Да ты темная лошадка, Эдди! Кто бы мог подумать, что у тебя есть подружка!
Мы на секунду встречаемся с Эдом глазами. Он так же сильно жаждет стать моим дружком, как я — его подружкой.
— Это не подружка, — бурчит он. — В смысле, она не…
— Я не его девушка, — вторю я. — Мы просто…
— Просто решили выпить.
— Возможно, вообще больше не встретимся.
— Вполне вероятно. Вполне.
Кажется, нам впервые удалось договориться.
— Ах вот как. — Женевьева совершенно сбита с толку.
— Принесу еще шампанского. — Эд впервые искренне мне улыбается.
— Я сама справлюсь. — Когда ты рассчитываешь расстаться с парнем через десять минут, несложно быть с ним милой.
— Куда это ты? — взрывается за спиной голос Сэди. — Вечер только начался! Ты мне обещала!
Это когда-нибудь кончится? Могла бы уже успокоиться и поблагодарить: «Спасибо, что нацепила дурацкие шмотки и выглядела полной дурой, Лара».
— Я сделала все, что ты просила! — шепчу я краешком рта и подхожу к бару. — Все, о чем мы договаривались.
— Вовсе нет! Это же не танцы, а одно название! Глупое топтание на месте.
— Знаешь, — я обреченно достаю телефон и демонстративно прижимаю к уху, — ты хотела свидание? Ты его получила. Теперь все. Бокал шампанского и джин с тоником. — Я ныряю в сумку в поисках кошелька.
Сэди молчит, готовясь к новой атаке. Когда я достаю деньги, ее рядом нет. Она снова пристает к Эду. Вопит ему прямо в ухо.
Хватаю напитки и спешу на помощь. Эд в полной прострации, глаза уперлись в одну точку. Женевьева травит анекдоты про Антигуа и не замечает его отсутствующего выражения. Или она полагает, что он замер от восхищения?
— И тут я увидела верх от своего купальника, — похрюкивает она. — Прямо в море! Мне до сих пор стыдно.
— Держи, Эдди, — протягиваю я ему джин с тоником.
— Благодарю. — Он с трудом выныривает из транса.
— Немедленно сделай это! — Сэди не желает сдаваться. — Пригласи ее сейчас же! СЕЙЧАС ЖЕ!
Пригласить меня? Нетушки, еще на одно свидание я не пойду, как бы Сэди ни умоляла.
— Лара, — Эд говорит словно против своей воли, лицо напряжено, а лоб изрезан морщинами, — может, составишь мне компанию на обеде «Людей дела»?
Я не верю своим ушам. И с ужасом смотрю на Сэди, которая торжествующе скрестила руки на груди.
— Если не хочешь, не ходи, — говорит она елейным голосом. — Решай сама.
Однако. Сильный ход. Не ожидала от нее такого. Значит, она нас подслушивала.
Что же мне делать? Надо быть полной дурой, чтоб отказаться от столь престижного приема. Там соберется толпа нужных людей. С ними можно пообщаться, завязать контакты… Такими возможностями не разбрасываются. Кто бы сказал «нет»? Лично я не могу.
Черт бы ее побрал!
— С удовольствием, — несколько натянуто произношу я, — спасибо за приглашение, Эд. Так мило с твоей стороны. Конечно, я согласна.
— Что ж. Прекрасно. О деталях договоримся позже.
Все это напоминает какую-то чопорную пьесу. Женевьева завороженно наблюдает за развитием событий.
— Значит, вы все-таки встречаетесь? — требует ясности она.
— Нет! — почти хором кричим мы оба.
— Нет, — добавляю я еще раз для большей ясности. — Вот еще. Ни за что на свете. — И смотрю на Эда. Мне показалось или он немного обиделся?
Следующие двадцать минут Женевьева разглагольствует про свои бесчисленные путешествия по курортам мира. Эд замечает, что бокал мой пуст, и выдает:
— Ну, пора и честь знать.
Пора и честь знать? Слава богу, я к нему безразлична. Лучше бы прямо сказал: «Все, убирайся отсюда».
— У тебя наверняка занят вечер, — смягчает удар он.
— О да! Конечно. Мой вечер. Он абсолютно занят. — Демонстративно гляжу на часы. — Надо же, как время пролетело! Пора бежать. Меня уже заждались друзья.