Рассмотреть ещё что-либо не представлялось возможным, так как мёртвого пришельца быстро унесли. Фактически, я видела его всего пару секунд, однако этот образ навсегда врезался мне в память. Позже, вернувшись домой, я долго лежала на диване и фантазировала о том, кем были эти существа и откуда пришли к нам? Пыталась представить – каким был их мир и чем они занимались там? Воображение рисовало мне инопланетные пейзажи и мегаполисы, заполненные шестилапыми существами. Вспоминая об этом сейчас, я удивляюсь, насколько близки к реальности оказались те мои детские фантазии… но я забегаю вперёд.
После того случая в нашем доме только и разговоров было, что об инопланетянах. Я так достала родителей своими вопросами, что мама исхитрилась раздобыть несколько снимков мёртвого существа, лишь бы я от неё отстала. Её подруга, работавшая в лаборатории, с готовностью поделилась парой интересных подробностей. По её словам, эти создания не могли быть отнесены ни к одному известному науке виду, так как сочетали в себе признаки, характерные для насекомых, рептилий и теплокровных животных. Цепочки ДНК этих существ были нестабильны, из-за чего мутационный процесс в их клетках не останавливался. Я не поняла всех деталей, но уяснила самое главное – пришельцы обладали способностью адаптироваться к любым условиям. Они были удивительны.
Моё желание узнать о них побольше не угасло даже когда шумиха вокруг произошедшего улеглась и жизнь в колонии вернулась в привычное русло. Возможно, мой интерес так и не был бы удовлетворён, если бы не новое происшествие. Спустя всего неделю после случившегося на поверхность планеты рухнуло ещё полтора десятка капсул. К нашему удивлению, выбравшиеся из них существа чувствовали себя вполне комфортно в условиях Эдем-4. Жара, пыль и отсутствие кислорода не беспокоили их. Пришельцы преспокойно разбрелись от места падения и принялись исследовать окружающий мир. При этом коричневые пластины их панцирей позволяли существам сливаться с обстановкой. Мимикрировать, ускользая не только от глаз, но даже от систем видео-наблюдения!»
Это стандартная тактика, – снова вмешался Мульфэтор, прервав ход её мыслей. – Послать на планету несколько субъединиц, чтобы собрать данные об условиях на поверхности, и на их основе изменить генетический код следующего поколения, обеспечив ему устойчивость к неблагоприятным факторам окружающей среды. Чтобы приспособиться к вашему миру, мне пришлось изучить его.
Элеонора кивнула, остановив запись. Мысленное прикосновение её супруга хоть больше и не казалось неприятным, но всё ещё вносило хаос в её внутренний монолог, заглушая его. За его потусторонним голосом девушка не слышала собственного, а следовательно не могла продолжать вести дневник в таком состоянии. Впрочем, она не могла не отметить, что в этот раз Рой воспользовался телепатией, чтобы не нарушить запись. Для сущности, не пользующейся технологиями, Разум Роя демонстрировал достаточно глубокое их понимание. Невольно Элеонора вспомнила, с какой лёгкостью существа разобрались, как открывать люки.
— Ты ведь понимаешь, чем я занимаюсь? – спросила она, помахав отключенным устройством. В камере не было торчавших из стен глаз, ни существ с таковыми, но несмотря на это девушка чувствовала, что Рой видит её. Наблюдает очами своего разума.
— Ведёшь запись, – как и прежде Мульфэтор реагировал зеркально. Стоило ей заговорить словами, как ожила пасть на стене.
— Да, но откуда ты это знаешь, само понятие запись? – продолжала настаивать Элеонор. – Наши технологии, язык, термины?
— От людей, изученных мной прежде, – признался Мульфэтор, повергнув собеседницу в состояние подозрений и опасений.
— Изученных? – это словно нашло свой отклик в душе девушки. Джадд и сама считала себя учёной, хотя формально ещё и не обладала таким статусом. Однако она и подумать не могла, что разум, стоящий за всеми этими существами вокруг, тоже стремился познать мир. Изучить его, как это делали люди. Постигнуть на основе проведённых экспериментов и сделанных на их основе умозаключений. В некотором роде это сближало их, но и отталкивало, так как объектом его изучения выступали люди вроде неё.
— Да. Пока вы изучали меня, вскрывая и препарируя мои субъединицы, я изучал вас, – он говорил об этом спокойно. Без обвинений и, тем более, сожалений. Вообще без каких бы то ни было чувств. Это была простая и холодная констатация факта. Так один учёный мог бы поделиться с другим, что обнаружил во время прогулки неизвестное существо и вскрыл его, чтобы изучить морфологическое строение тела. Однако речь здесь шла не об абстрактных животных, а о людях, умерших ради его любопытства.
Чувствуя, что снова начинает бояться, Элеонора попыталась абстрагироваться. Выставить на пути эмоций заслон из холодной логики и попытаться оправдать действия своего супруга если не с морально-этической, то хотя бы с научной точки зрения. Он ведь не знал, не мог знать,что столкнулся с разумными существами. Ему наверняка нужно было изучить людей (хотя бы нескольких), чтобы понять это. Её соплеменники вот, например, тоже не сразу поняли что имеют дело с разумным инопланетным видом, а не с какой-то там «космической саранчой». Подобные размышления помогали взять себя в руки и успокоиться, вернув мысли в деловое русло.
— Допустим, – осторожно продолжила Элеонора,тщательно подбирая слова. – Убив нескольких из нас, ты мог разобраться, как устроены наши тела, но что насчёт технологий? Откуда ты знаешь, как работает дверь, или, вот скажем, камера на моём лаптопе?
— Я получил эти знания от поглощённых мною особей твоего вида, – ответ поразил её не столько своим содержанием(о котором Джадд как учёная и сама догадывалась) а той простой, с которой это было сказано. Не было ни паузы перед ответом, ни намёка на сожаление в голосе. Вообще ничего. Мульфэтор говорил об этом, как о чём-то само собой разумеющемся. Не будь она учёной, давно уже вышла бы из себя. Но девушка старалась мыслить здраво, делая скидку на непонимание. Ведь она имела дело с пришельцем.
— Каким образом?.. – начала, было, Элеонора, но сразу же добавила, противореча самой себе. – А впрочем не надо. Я видела.
Ей доводилось видеть тела несчастных, которым пришельцы буквально сделали лоботомию, проникнув в мозг своими отростками. Учёные выдвигали разные теории на этот счёт, но согласно наиболее популярной среди них, некоторые особи Роя обладали способностью поглощать воспоминания биохимическим образом. Считалось, что так они получают ценные данные о слабостях противника, но, похоже, дело было не только в этом. Рой стремился узнать как можно больше о людях. Он будто бы жаждал знаний.
— Когда ты понял, что мы разумны, почему ты не остановился и не прекратил убивать? – ей не следовало самой напрашиваться на конфликт, но повести себя иначе Элеонора не могла. Это значило бы пойти против человечности и отбросить все потерянные жизни. Она не могла так поступить, а потому всё же задала вопрос, хотя и чувствовала, что впоследствии может пожалеть об этом.
— Мне нужно было изучить вас как следует, чтобы установить Контакт, – ответил Мульфэтор, подтвердив её догадки. – Я счёл потерю нескольких особей твоего вида несущественной, в сравнении с потенциалом открывающихся перед нами возможностей. Вы – первый разумный вид, с которым я столкнулся, за пределами родной планеты. Ради Контакта я пожертвовал сотнями субъединиц.
Здесь Элеоноре нечего было возразить. Представители человечества веками грезили о контакте с братьями по разуму, и тоже считали, что ради достижения такой цели можно пойти на жертвы. Вот только люди предпочитали жертвовать собой а не другими.
— Ты тоже… первый разумный вид… состоящий из одного существа… – мысли сами облекались в слова помимо воли Элеонор.