Внезапно она поняла, что, возможно, неспособность Мульфэтора понять ценность загубленных жизней заключалась в разнице между их понятием об идентичности. Впервые увидев Рой, люди думали, что столкнулись с триллионами существ, объединённых общей волей. Но это было ошибкой. На самом деле это было одно существо, один разум разделённый на множество тел. Он вполне мог позволить себе потерять десяток субъединиц или даже сотню. При общем их количестве это не имело значения. О людях он, судя по всему, думал так же, а значит… мог воспринимать Человечество как целостный организм. Единый во множестве. А если так, то и убитых людей он мог воспринимать в качестве субъединиц, подконтрольных управляющему разуму, подобного его собственному.
Элеонор закусила губу, мучительно обдумывая следующие слова. Она должна была рассказать всё Мульфэтору. Объяснить, что он не прав. Ведь это наверняка предотвратило бы новые смерти. Однако девушка не могла не опасаться возможной реакции с его стороны. Рой только что признался, что люди были первыми разумными существами, с которыми он встретился, а значит, всё время до этого он провёл в одиночестве. Каково ему будет узнать, что столкнувшись с другими разумными существами, он чуть было не помножил их всех на ноль. У бедняги мог произойти нервный срыв. Элеонора не могла так рисковать и всё же… она должна была.
Говорить такое, не видя глаз собеседника и, фактически, обращаясь в пространство, было нелегко, но девушка чувствовала, что если заикнётся об этом, то в довесок ко рту на стене получит ещё и пару глаз. А это было бы уже реально крипово. Поэтому она заставила себя смириться с дискомфортом призрачного присутствия и, решив расставить все точки над «i», задала роковой вопрос:
— Скажи, ты хоть понимаешь, что у нас, людей, нет субъединиц? Что я – единственная особь, известная как Элеонора Джадд? Я – индивидуальность, как и ты. Каждое человеческое существо – индивидуально. Каждый из нас уникален. Вот почему мы говорим, используя слова. Мы не такие, как твои тела или субъединицы, – выговорившись, девушка замолчала, напряжённо прислушиваясь к окутавшей отсек тишине и ожидая реакции Роя. С одной стороны она боялась, как он отреагирует, узнав что стал причиной смерти стольких людей, а с другой, она хотела, чтобы он отреагировал. Почувствовал сожаление или вину, однако этого не произошло.
— Я понимаю, – спокойно и даже как-то инертно ответила сущность, сотканная мыслями триллионов инопланетных организмов.
— Не думаю, что это так, – покачала головой Элеонора, сдавшись и признав поражение. Она не могла понять своего мужа. Между ними лежала пропасть, шириною в миллионы световых лет. Он только что прямым текстом сказал, что не видит ничего плохого в истреблении других разумных существ. Если бы он считал убитых субъединицами, его действия ещё можно было бы как-то оправдать, но тот, кого она назвала Мульфэтором знал, что Человечество отличается от него, и каждая особь данного вида обладает собственным разумом и свободой воли. Однако для него данный факт не был достаточно веской причиной, чтобы воздержаться от убийства, что было демонстрацией полного отсутствия эмпатии. Начисто лишённый сострадания и сочувствия, инопланетный монстр.
— Я забочусь о тебе, – парировал Мульфэтор, и тут ей, по идее, стоило бы спросить – почему? Но Элеонора не решилась. Ей было слишком страшно узнать ответ. Тем более, что она только что поняла, со сколь чуждой и бесчеловечной сущностью вступила в контакт. Агрессия Роя была осознанной. Он знал, что делает, когда вскрывал черепа её коллег в желании завладеть их знаниями и заживо растворял военных на полях сражения. О да, все эти действия были совершены расчётливо, и не могли считаться результатом непонимания, вызванного разницей между их видами. Рою не было дела до тех, кому пришлось умереть ради его целей.
Он, похоже, привык бросать себя в пекло и позволять субъединицам гибнуть ради новых знаний, и не считал это чем-либо страшным, хотя, кажется, и сознавал, что люди несут потери. Существо, миллионы раз умиравшее в миллионах обличий, не боялось смерти, а следовательно не могло понять людей, ставивших выживание во главу угла. Их виды были слишком разными, и Джадд начала сомневаться в том, что контакт вообще возможен. Потому что Рой, похоже, не собирался менять своих привычек и никак не отреагировал на её возмущение тем пренебрежением, которое он демонстрировал по отношению к потерянным жизням. Возможно, Разум Роя вообще не понимал человеческих эмоций. Чего нельзя было сказать о мыслях, которые он, похоже, считывал с лёгкостью.
— Скажи, ты слышишь каждую мою мысль? – спросила Элеонора, напряжённо замерев в кресле. От его ответа зависело многое.
— Да, – пасть на стене двигалась, роняя слюну на мясной пол, и обнажая длинные, желтоватые зубы, похожие на костяные клинки. Один короткий звук, изменивший так многое. До того, как оказаться здесь, Джадд думала, что телепатический контакт между человеком и существами Роя вообще невозможен. Что любая попытка вторгнуться в сознание существа, принадлежащего к другому биологическому виду, заранее обречена на провал и ведёт только к смерти. И даже после того, Мульфэтор доказал ей обратное, девушка всё равно продолжала думать, что это очень сложно. Что чтение её мыслей требует от него некоего сознательного усилия.
Оказалось, что нет. Он слышал её всё время. С момента, как она попала на борт биокорабля. И даже не попытался утешить, когда проливала горькие слёзы, колотясь о створки шлюзовой камеры, или успокоить, когда вздрагивая от каждого шороха, пробиралась по похожему на кишку коридору. Нет, Рой заговорил с ней,только когда решил, что ей холодно. Он заботился о её физическом комфорте, но полностью игнорировал психологический. Часть импульсов её мозга, похоже, не считывалась или не распознавалась им.
— Ты не мог бы не читать меня? – осторожно попросила Джадд. – У людей это считается невежливым – лезть в чужие мысли.
— Я не понимаю, что значит «вежливо», – заметил Разум Роя. – Но если не хочешь, чтобы я читал твои мысли, перестань думать.
— В смысле? – округлив глаза, переспросила Элеонора,шокированная подобным заявлением. Мульфэтор требовал невозможного.
— Не думай, – повторил тот. – Я слышу каждую твою мысль так же чётко, как если бы ты говорила вслух. Поэтому – не думай.
— Люди так не умеют! – потеряв терпение, девушка всё-таки повысила голос. Её и так беспокоила собственная уязвимость как в физическом, так и в ментальном плане, а тут ещё и собеседник внезапно отупел и принялся долдонить одно и то же, как заведённый.
— Тогда не проси меня не слушать, – последовал закономерный ответ, поставивший точку в их разговоре. Элеоноре просто нечего было на это возразить. Если Мульфэтором её диалог с самой собой воспринимался как непрерывное говорение вслух, то просить его не слушать её было бессмысленно. Это ведь были мысли, а не звуковые сигналы, а значит он не мог даже уши заткнуть. Но и она не могла не думать. Тот, кто хоть раз пробовал не думать вообще ни о чём, знает, что это практически невозможно. Потому что даже сконцентрировавшись на желании не думать, ты всё равно продолжаешь думать о том, что не думаешь. И выхода не было.
Нет, Элеонора конечно слышала о древних восточных практиках по медитации и расширению сознания и даже читала об экспериментах, проведённых на эту тему, но всё это было слишком далеко от неё.Обладая пытливым умом настоящего учёного, Джадд не могла остановить свой мыслительный процесс. Она постоянно о чём-то думала, задавалась какими-то вопросами, анализировала то, что ей удалось узнать, и соотносила с уже имеющейся информацией. Временами переизбыток мыслей даже мешал ей заснуть, а потому девушка просто не представляла себе, каково это – полностью очистить от них свою голову. Для неё это было непостижимо.
В обычной жизни это не только не мешало, но ещё и помогало в работе, однако сейчас могло вылиться в проблему. Рой слышал каждую её мысль. А значит мог оскорбиться, некоторыми её замечаниями. Разум, управляющий полчищами межзвёздных хищников не казался ей особо эмоциональным, однако находившаяся в его полной власти Элеонора имела полное право опасаться его реакции. Что если бы ему пришло в голову переделать её? Изменить по собственному усмотрению как тех несчастных с Эдем-4.