– Я знаю, что здесь хорошо растут хлопок и люцерна. – Сказав это, я принялась вспоминать, что мне довелось видеть у нас в Вест-Индии. – Мне бы хотелось посадить имбирь и, наверное, индигоферу. Поначалу все будет довольно сумбурно, я думаю, пока мы не изучим местный климат. Говорят, прошлой зимой тут были заморозки, которых на Антигуа никогда не случалось, так что придется быть очень осторожной.
– По-моему, здесь уже многие пробовали культивировать индигоносные растения, но без особого успеха, – поддержал заведенный мной разговор мистер Пинкни. – Я сам высаживал эти кусты на своих землях в Бельмонте по наущению мистера Дево. Но, увы, они не прижились. Зато у нас есть апельсиновые деревья, мы можем поделиться с вами семенами.
– Благодарю вас. Мне бы очень хотелось побольше узнать о том, какие еще культуры у вас дают хороший урожай, – улыбнулась я. – Однако, даже если нам удастся вырастить индигоферу, нужно иметь в виду, что процесс получения красителя индиго из этого растения замысловатый и, прямо скажем, таинственный.
– А разве у индигоферы не синие цветочки? – полюбопытствовала миссис Пинкни.
Я надеялась, что хорошие манеры не позволят маменьке упрекнуть супругу хозяина дома в том, что своим вопросом она поощряет меня продолжать эту неуместную беседу. Мне нельзя было упустить возможность разузнать побольше про индигоферу, о которой я знала малую малость от своего друга Бена.
– Вот в этом-то и заключается тайна! – воскликнула я. – Настоящее чудо! Дело в том, что лепестки цветов у индигоферы не имеют ничего общего с синим цветом, более того – сырье для изготовления красителя собирают до начала цветения. И собирать его нужно со всей поспешностью, а обрабатывать в строгом соответствии с некими правилами, иначе ничего не получится.
– Что верно, то верно, – хмыкнул отец. – Индигофера – какой-то древний сорняк. Негры, судя по всему, привезли знания об изготовлении красителя с собой из Африки. Это очень необычное ремесло. Но так или иначе, нам никогда не удавалось вырастить эти кусты в достаточном количестве даже на нашей островной плантации.
Я подумала про Бена и его бабушку.
– Секрет изготовления индиго передается у них из поколения в поколение, возможно с незапамятных времен. Чужим его не доверяют.
Миссис Пинкни вскинула брови:
– И правда, какая таинственность!
– О да, – покивала я.
– Любопытно, как же кто-то впервые догадался, что нужно сделать, чтобы извлечь синий пигмент? – покачала головой миссис Пинкни. – Уму непостижимо.
– Вот именно! – подхватила я, счастливая от того, что нашелся человек, мыслящий в унисон со мной.
– Может быть, кому-то чисто случайно пришла в голову удачная мысль? – предположила она.
– Думаю, процесс получения красителя слишком уж сложен для этого, – сказала я, вспоминая, как негры на Антигуа часами размешивали листья в воде и не сводили глаз с чанов, дожидаясь нужного момента для… Для чего же? Этого я вспомнить не могла. Зато в памяти остался запах забродивших и гниющих листьев, от которого желудок готов был вывернуться наизнанку. Никому не придет в голову возиться с этим вонючим месивом «чисто случайно»…
– Что ж, – проговорил мистер Пинкни, задумчиво глядя на меня, – получение красителя – дело, может, и таинственное, но определенно прибыльное. Помнится, я где-то читал, что Лондон платит французам двести с лишним тысяч фунтов в год за индиго из их колоний.
У меня дыхание перехватило, когда я услышала эту баснословную цену.
– За какое количество индиго? – подскочила я на месте. – Скажите мне!
Мистер Пинкни воззрился на меня.
Миссис Пинкни вскинула брови.
Маменька заскрипела зубами. Мне казалось, я слышу этот воображаемый скрип взаправду после каждого своего вопроса. Она умирала от желания извиниться за мое поведение, недостойное юной леди, но вместе с тем не хотела акцентировать на моей невоспитанности внимание.
Отец делал вид, что не замечает нравственных терзаний жены.
– О, прошу прощения, – извинилась я сама со всей поспешностью. – Маменька всегда попрекает меня за упрямство и несдержанность. Это было праздное любопытство.
– Ну разумеется, мисс Лукас. Никто иного и не подумал, – покивал мистер Пинкни. – Однако теперь, раз уж вы задали такой вопрос, мне и самому будет любопытно получить на него ответ. – И с этими словами он подмигнул мне.
Той ночью в одном из малочисленных кирпичных особняков Чарльз-Тауна я лежала в восхитительно удобной постели и никак не могла привести свои мысли в порядок. Как будто все события последних дней вели меня к одной цели. Повторяющиеся сны, чернокожие рабыни в Уаккамо, одетые в юбки цвета индиго, и то направление, которое неожиданно принял вечерний разговор за ужином, – все сложилось.