И, совсем развеселившись, она начала сбегать по лестнице. Он пошел за ней. Но улыбка исчезла с его лица. Платье Малгожаты было того же цвета и похожего покроя, что и платье девушки, найденной сегодня утром на пляже.
Мяч был огромным, разноцветным и очень легким. Даже Рогальский, чье брюшко выдавала пляжная одежда, манипулировал им с удовольствием.
Малгожата, стоя лицом к морю, в какой-то момент отбила мяч вверх и крикнула:
— Я устала! Пойдемте в воду!
И они побежали за ней, поочередно бросаясь в бледно-зеленые гребни набегающих волн.
Они плыли вдоль берега, смеясь и брызгая друг на друга.
В определенный момент Зентек, который находился недалеко от девушки, улучив минуту, сказал ей, когда другие не могли бы его услышать:
— Слушай… Когда вернемся на берег, пройдемся вдоль пляжа. Смотри внимательно. Это очень важно. Он может быть сегодня здесь…
Она посерьезнела и сразу повернула к желтой линии песка.
Берега Малгожата достигла первая и вышла на песок. Стоя, она смотрела на плывущих мужчин. Рогальский, который был ближе всех, первым оказался около нее.
— Как вы прекрасно плаваете! — с восхищением сказал он. — Как дельфин!
— Пойдемте есть мороженое…
Малгожата взяла его за руку и издали кивнула головой Зентеку, который как раз встал и шел к берегу.
Втроем они пошли в сторону кафе, а остальные двинулись за ними, размахивая руками и вытираясь.
Малгожата с сожалением посмотрела на пустую серебристую вазочку и положила ложечку на блюдце. Она подумала, что с удовольствием съела бы еще одну порцию, но постыдится заказать и не будет этого делать.
— Вечером бал, — сказал Врублевский. — Я совершенно не знаю, где взять костюм. Ведь нужно будет как-то вырядиться.
— И у меня тоже ничего нет… — она невольно посмотрела на Зентека. — Нужно что-то сделать.
— Но откуда же взять костюмы? — Каплинский посмотрел по сторонам, как будто надеясь, что кто-то в этой разноцветной толпе за столиками кафе вдруг подойдет к ним, предлагая целый комплект разнообразных нарядов. Но, разумеется, никого подобного не нашел, поэтому снова вернулся взглядом к собственному столику.
— Если речь идет о каком-либо волшебном способе достать их, то я предлагаю свои услуги. — Рогальский выпрямился в своем кресле. — Панна Малгожата, вы видите эту ложечку в моей руке?
— Да-а-а… Вижу…
— Точно?
— Точно.
Все замолчали, глядя на эту маленькую ложечку, которую он держал в пухлой руке, поворачивая так, чтобы все могли на нее насмотреться.
Пухлая ладонь закрыла ложечку.
— И вы все уверены, что она у меня здесь?
— Ну, разумеется! — Малгожата была серьезна. — Я сама видела, что вы ее здесь спрятали, правда? — повернулась она к остальным.
— Это удивительно. — Рогальский медленно раскрыл руку, распрямляя пальцы со словами: «Абра — кадабра, хом!»
В ладони было пусто.
— Где же она?!
Он нагнулся через столик к Малгожате и с невинным видом вынул ложечку у нее из-за уха. — Прошу вас!
Все рассмеялись. Рогальский, вдохновленный успехом первого фокуса, произнес:
— Можно и не такое сделать, если нужно. Может быть, вы, Панове, имеете при себе какие-нибудь крупные деньги, например, пятисотки?
Хотя мужчины улыбались только из вежливости, Малгожата была захвачена этим, как ребенок. Она повернулась к Зентеку.
— Посмотри, может быть, у тебя есть?
Он полез в карман купального халата. Другие сделали то же самое. Рогальский забрал у каждого по банкноте и, держа их все в руке, сказал:
— Здесь две тысячи злотых, потому что и я добавил свою пятисотку… Как вы все видите, я никуда не могу их спрятать. Поэтому мы делаем из них комок… вот такой… и втираем его в руку… А теперь прошу внимания! В этой руке у меня ничего нет… А в этой должны быть четыре пятисотки, не так ли?
— Да, так…
Малгожата даже наклонилась, чтобы лучше видеть.
— Это совсем необязательно!
Он начал медленно вытягивать из кулака банкноты и расправлять их.
— Но ведь это двухсотзлотовки!
— Неужели?! Как ужасно!
И он выложил четыре двухсотзлотовых банкноты на стол и показал обе пустые ладони.
— Ничего не понимаю… — Малгожата широко открыла глаза. — Это ужасно!
— Превосходно! — Врублевский рассмеялся. — У пана инженера есть еще одна специальность. Но где наши деньги? — спросил он с комичным испугом.
— Нам придется их поискать. Хотя совершенно не представляю, где они могут быть? Ведь ни тут… — он показал им левую ладонь, — ни там их нет. Но нужно попытаться найти, иначе что вы обо мне подумаете? Только где же они могут быть?