В голове потихоньку проясняется; она начинает немного кружиться, но упорно размышлять дальше.
— Мне сказали, что невозможно вернуться оттуда. Что ее не должно здесь быть.
Рикка откидывается на кресле. Она напряженно указывает рукой на мой рюкзак и атаме.
— Покажи мне, — просит она, а затем скрещивает на груди руки.
Томас кивает, показывая, что все хорошо. Я расстегиваю сумку и вытаскиваю нож, покоившийся в ножнах, затем кладу его на стол напротив. Рикка резко дергает головой, поэтому я выставляю его перед собой. По всему лезвию вспыхивает и гаснет пламя свечей. Ее реакция, когда она смотрит на эту необычную вещь, а в углу ее морщинистого рта появляется нервный тик, близка к отвращению. Наконец, она отводит взгляд в сторону и плюет на пол.
— Что ты о нем знаешь? — спрашивает она.
— Перед тем, как он перешел мне, он принадлежал моему отцу. Я знаю, что он отправляет убитых призраков в другой мир, где они не могут больше нанести вред живым.
Рикка бросает на Томаса быстрый взгляд. Это немного смахивает на выражение типа «загрузить парня».
— Хорошо и плохо. Правильно и неправильно, — она трясет головой. — Этот атаме так не думает, — она вздыхает. — Ты многого не знаешь, поэтому я все тебе расскажу. Ты думаешь, что он открывает дверь между нашим миром и иным, — она удерживает его одной рукой, затем второй.
— Но этот атаме и есть дверь. Его давно открыли, и с тех пор он колеблется между нашим и иным мирами, туда-сюда, туда-сюда.
Я наблюдаю, как колышется влево и вправо рука Рикки.
— Но он никогда не закроется.
— Подожди минутку, — говорю я. — Все неправильно. Ведь призраки не могут вернуться назад через нож, — я смотрю на Томаса. — Не так он действует, — я поднимаю нож со стола и обратно кладу его в сумку.
Рикка наклоняется вперед и хлопает меня по плечу.
— Откуда ты знаешь, как он действует? — спрашивает она. — Но все же. Он действительно не так работает.
Теперь я начинаю понимать, что Томас имел в виду, когда говорил что она немного не в себе.
— Для этого потребуется сильная воля, — продолжает она, — и глубокая связь. Ты сказал, что нож не отправлял Анну в иной мир, но, чтобы найти тебя, она должна была об этом знать и чувствовать.
— Ее зарезали, — взволновано прерывает ее Томас, — после заклинания Чаши Ворожбы Уилл взял нож и зарезал ее, но она не умерла, не исчезла или что-то в этом роде.
Глаза Рикки снова оказываются на рюкзаке.
— Она как-то связана с ним. Для нее он как путеводная звезда, как маяк. Я не знаю, почему другие не могут следовать за ним. Это загадка даже для меня.
Есть что-то странное в том, как она смотрит на нож. Ее взгляд выглядит напряженным, но отрешенным. Раньше я не замечал, что ее глаза были наполнены нечеткими желтыми оттенками ирисов.
— Но, тетушка Рикка, даже если вы и правы, как Томасу поговорить с ней? Как ему понять, чего же она хочет?
На лице расползается широкая, сердечная улыбка. Почти радостная.
— Ты должен сыграть, чтобы стало все более понятным, — говорит она. — Должен разговаривать на языке ее проклятия. Так же, как мы, финны, всегда разговариваем с мертвыми. С помощью саамского бубна [24]. Твой дед знает, где взять один такой.
— Ты поможешь нам? — спрашиваю я. — Полагаю, для этого нам потребуется помощь финской ведьмы.
— Томаса будет достаточно — отвечает она, но он не выглядит таким уж уверенным.
— Я никогда раньше не пользовался им, — отвечает он. — Даже не знаю, с чего начинать. Было бы лучше, если бы ты помогла нам. Пожалуйста?
Когда Рикка трясет головой, на ее лице проносится тень сожаления. Она больше не смотрит ему в глаза, дыхание становится тяжелее, напряженнее. Нам следует уйти отсюда. Должно быть, все эти вопросы напрягают ее. Собственно говоря, она ответила нам на вопросы и посоветовала с чего начать. Я откидываюсь назад от стола и замечаю, как в комнате что-то определенно проносится; в тот момент я понимаю, насколько холодны мои пальцы и щеки.
Томас тихо, невнятно сыпет причинами, почему это должен быть не он, кто сможет провести ритуал и как он узнает, что делать с саамским бубном, если он ударит им по лицу и что он, в итоге, закончит свой спиритический сеанс с призраком Элвиса. Но Рикка продолжает трясти головой.
Становится холоднее. Или здесь уже было холодно, когда мы пришли. В таком старом месте, должно быть, нет хорошей системы центрального отопления. Или чтобы сэкономить деньги, она его просто отключает.
Наконец, я слышу вздох Рикки. Он не кажется раздраженным. Скорее, в голосе слышится грусть и решительность.
24
Саамский бубен — обязательная принадлежность шаманов, помогавшая им входить в транс и общаться с миром духов.