Я слушаю его вполуха, посмеиваясь над произношением, и вставляю кое-какие фактоиды[47], когда он просит о помощи.
— Наша поездка — это своего рода тест, — сообщаю я. — И, думаю, это только начало.
Комментарий Джестин о том, что я наслаждаюсь данной ситуацией, до сих пор вызывает спазмы в животе. Наслаждаюсь. Зачем мне это? Только по причине того, чем я занимаюсь на самом деле, она такое сказала? И когда думаешь об этом, становится довольно-таки больно.
— Послушайте, — продолжаю я. — Давайте прогуляемся.
В зловещей атмосфере они поднимаются и обмениваются взглядами.
— Просто немного пройдемся, хорошо? — бормочет Кармел. — Не знаю, о чем я думала, когда надевала эти ботинки.
Снаружи ярко светит солнце, и на небе нет ни единого облачка. Мы направляемся под сень деревьев, чтобы, не щурясь, спокойно поговорить.
— Что происходит? — спрашивает Томас, когда мы останавливаемся.
— Перед тем, как уехать, Гидеон мне кое-что рассказал. Кое-что об Ордене и Джестин, — я колеблюсь.
Наверное, это звучит невероятно.
— Он сказал, что они занимались с ней, чтобы она заняла мое место.
— Я знал, что ей не следовало доверять, — восклицает Томас, а затем поворачивается к Кармел. — Я понял это в ту минуту, когда она напала на тебя в том переулке.
— Послушай, только потому, что ее готовили к этой миссии, не означает, что она собирается украсть его. Проблема кроется не в Джестин. Поэтому мы можем ей доверять, — Томас на сто процентов считает меня придурком, а в глазах Кармел я вижу осуждение. — Думаю, у нас все получится. Будем на это надеяться. Завтра с ее помощью мы отправимся к Северо-Шотландскому нагорью.
Кармел вскидывает голову.
— Не говори на акценте, когда упоминаешь «Северо-Шотландское нагорье». Ты знаешь так же, как и мы, что это далеко не шутка. Кто те люди? И во что, собственно, мы собираемся вляпаться?
— Я не знаю. В этом-то вся и проблема. Но не ожидайте, что они обрадуются, когда увидят меня.
Это еще мягко сказано. Я все еще продолжаю вспоминать, о чем Джестин рассказывала мне в часовне лондонского Тауэра, и как она с благоговением смотрела на атаме. По отношению к этим людям я совершил святотатство.
— Если они планируют сменить тебя на Джестин, то что станет с тобой после? — спрашивает Кармел.
— Не знаю. Я склоняюсь к мысли, что из уважения к атаме они, по меньшей мере, хотя бы частично, проявят также уважение и к первоначальной родословной воина, — я смотрю на Томаса. — Но когда они поймут, каковы мои истинные планы, они, не раздумывая, окажут сопротивление. Нам не помешала бы помощь вуду Морфана как запасной план.
Он кивает.
— Я сообщу ему.
— Когда все ему передашь, оставайтесь оба здесь. Ждите меня тут, в доме Гидеона. Он будет прикрывать мою спину там. Не хочу, чтобы вы, ребята, связывались с этим.
Их лица бледнеют. Когда Кармел берет Томаса за руку, я замечаю, как она дрожит.
— Кас, — спокойно отвечает она, смотря прямо мне в глаза. — Заткнись.
Глава 20
Такое чувство, что этой поездке нет ни конца, ни края. В ней нет смысла. Она должна быть, наоборот, короткой и скорой, но мои нервы на пределе, когда я думаю о том, с чем мне, черт возьми, придется столкнуться в конце нашего путешествия. В ушах до сих пор звенят предостережения мамы, Морфана и Гидеона. Я слышу также голос отца, рассказывающий, как нужно действовать, и что никогда нет оправдания боязни. Он сказал, что страх застал меня врасплох, поэтому я так стойко цепляюсь за жизнь. Учащенные сердцебиения, которые мы так сдерживаем, стоит отпустить. Возможно, это единственный совет, который я пропущу мимо ушей. После его убийства я боялся, и, кроме того, когда я размышляю о его смерти, мне не нравится сама мысль, что, умирая, он дрожал от страха.
За окном проносятся зеленые, выстроенные в ряд деревья. Сельская местность выглядит пасторальной[48], но если бы я заметил пересекающую одно из полей повозку, то и глазом не повел бы. Она такая обширная, что конца не видать. Через некоторое время, когда мы покинули станцию Кингс-Кросс[49], город позади нас постепенно стал расплываться.
Я сижу рядом с молчаливой и натянутой, как струна, Джестин. Кажется, это именно тот момент, который она так долго ждала. Моя замена. У меня от этой мысли ком в горле застревает. Но если такое произойдет, что мне дальше делать? Если это цена за спасение Анны, если мы достигнем конечной цели, а они вежливо попросят в обмен сдать атаме отца, поступлю ли я так? Не уверен. Никогда не думал, что моя решимость так пошатнется.
47
Фактоид (factoid — «принимающий вид») — недостоверное или ложное утверждение (непроверенное, неверное или сфабрикованное), которое облекается в форму достоверного и выдаётся за достоверное.
49
Лондонский железнодорожный вокзал, построенный в середине XIX века, один из крупнейших железнодорожных узлов Европы. —