— Извините, — тут же отвечаю я.
Я скрежещу зубами, не желая оборачиваться и смотреть на Джестин, но ничего хорошего из этого все равно не выходит. Она продолжает только невинно хлопать глазками, не видя ничего в этом предосудительного. Мне совершенно не нравится, что она ведет нас по незнакомой стране. Не тогда, когда она достаточно умна, чтобы обмануть и нарушить мои собственные планы.
— Что, черт возьми, это было? — спрашивает Томас, как только мы оказываемся на улице. — Откуда хозяйка узнала об этом?
Наступает пауза молчания. Я, к примеру, понятия не имею. Знаю одно — это место странное. Будучи причастными к магии, здешний народ присматривается к нам, словно все они являются троюродными родственниками Мерлина, которого когда-то убили. Хозяйка гостиницы — обычная женщина, но, разговаривая с ней, кажется, что разговариваешь с хоббитом. Снаружи больше не чувствуется холода, а глухие ряды деревьев теперь кажутся слишком темными. У нас не остается иного выхода, кроме как следовать за Джестин, которая вскоре выводит нас на грубо мощеную дорогу, где мы наполняем свои бутылки водой из фонтана, а затем сворачиваем на посыпанную галькой и гравием тропинку, углубляясь в леса.
С тех пор как мы идем, солнце поднимается все выше, и, наконец, показываются первые пики деревьев, что не может нас не радовать. Поход не сложен, предполагает всего-то несколько холмов и хорошо расчищенную тропу. На обратном пути к озеру Лох и за его пределы люди, собравшись в небольшие группы, молчком проходят мимо нас. Все они выглядят веселыми, закаленными и нормальными, одетые в кепки цвета хаки и имея при себе НГИ[53]. Птицы и мелкие млекопитающие стремительно несутся через кустарники и ветви, а Джестин тем временем указывает на некоторых самых ярких из них. Когда мы остановились на привал, чтобы подкрепиться предварительно упакованными фруктами и зерновыми батончиками, даже цвет на щеках у Кармел пришел в норму.
— Еще несколько часов пройдем этим маршрутом, а затем нам придется свернуть и пойти через лес.
— О чем ты? — спрашиваю я.
— Мы должны идти по этой тропе полдня, только потом сможем увидеть знак, — отвечает Джестин.
— Какой знак?
Она пожимает плечами, а остальные обмениваются взглядами. Кармел спрашивает, имеет ли она в виду Орден, но я знаю, что это не так. Она не знает, как должен выглядеть вышеупомянутый знак.
— Ты же сказала, что была здесь раньше, — сообщаю я, и ее глаза невинно расширяются. — И знаешь дорогу.
— Ничего подобного я не говорила. Я была раньше в Ордене, но точно не знаю, как туда добраться, и уж точно не пешком, — она открывает батончик мюсли.
Шелестение обвертки больше похоже на звук ломающихся костей.
Тогда я задумываюсь. Она действительно такого не говорила. Именно Гидеон сказал, что она знает дорогу, но он, вероятно, имел в виду, что она сама это предложила, а не то, что когда-нибудь искала путь самостоятельно.
— Как ты могла находиться там и одновременно не знать их месторасположение? Разве они практически не воспитали тебя? — спрашиваю я.
— Меня воспитали родители, — отвечает она, выгибая бровь. — Время от времени они тоже вносили свою лепту. Когда я покидала Орден, мне завязали глаза.
Мы с Томасом обмениваемся взглядами, чтобы еще больше утвердиться в сумасшествии ее слов.
— Это такая традиция, — продолжает Джестин, встречая наши непонимающие взгляды. — Знаете, не все из нас могут порвать с Орденом.
Не хочу спрашивать, что она имеет в виду.
— Джестин, ты налажала в гостинице.
— Разве? Призрак и так был мертв, а нож всего лишь сделал свое дело, — она пожимает плечами. — На самом деле, все очень просто.
— Нет, не просто, — заявляю я. — В своей загробной жизни этот призрак, вероятно, никогда не вредил живому человеку.
— Ну и что? Он не принадлежит нашему миру. Он мертв. И не смотри на меня так, будто у меня не все дома. Твоя мораль не единственная в мире. Просто потому, что она твоя, еще не означает, что она правильная.
— Но неужели тебе не интересно, куда отправляет призраков атаме после их уничтожения? — спрашивает Томас, в попытке поддержать разумно обоснованный разговор.
Потому что я уже почти готов показать ей средний палец. Или высунуть язык.
53
НГИ (REI); пламя и горячие газы; жара, возникающего при пожаре. За обозначениями R, REI, RE, ЕI и Е далее указывают время противостояния пожару в минутах: 15, 30, 45, 60, 120, 180 и 240.