Борис нахмурился.
— В субботу обсуждение в библиотеке, — неуверенно сказал он.
— Ну, если обсуждение в библиотеке интересное, то не приходи. Я, бедная, поскучаю в одиночестве…
— Мама, она похожа на девушку не нашего времени, — определила Катя. — Я даже думаю, что она тургеневская девушка. А ты как думаешь?
Председатель колхоза Иван Алексеевич попросил, чтобы я принимала в амбулатории не только утром, но и по вечерам.
— Уборка, — пояснил он, — днем никак людям не освободиться.
Я ответила сухо:
— До осени. А зимой из дачного поселка вечерами ходить не стану.
Иван Алексеевич присел на белый табурет, достал пачку папирос, потом взглянул на столик, где я разбирала пузырьки с лекарствами, и сунул папиросы обратно в карман.
— Вот вы, доктор, на нас, конечно, в обиде. А между прочим, сами кругом виноваты.
Я ответила ему, что не первый год работаю на селе и вправе была ждать большего внимания от руководителей колхоза. А если кто виноват, то уж не я.
— Нет, — возразил Иван Алексеевич, — поступки ваши не показывают, что вы опытный человек. Приехали тишком, устроились молчком. И понимаете про себя, что вы лучше всех. А по-моему, человек должен откровенно требовать, что ему положено. Тогда и спросить с него легко. А то я вроде с поклоном к вам иду.
Я пробурчала, что ошибку никогда не поздно исправить. Но Иван Алексеевич вздохнул:
— Если б в свое время известие получить, тогда положение безвыходное. А сейчас — неужто не подождете? Вы ведь у наших владетелей устроились?
— Владетелей?
— А как их иначе назвать? Ну, дачники, владетели…
Он поднялся.
— Девочку вашу на жнитве видел. Там библиотекарша ребят подговорила колоски собирать. Девчушка шустрая. Только на вас не похожа. Чернявая.
— Отец такой был.
Больше Иван Алексеевич ни о чем не спросил. Уходя, пообещал:
— Будет вам к осени помещение под квартиру.
Жизнь наладилась. Мы стали брать в колхозе молоко и овощи, получили воз дров, которые особенно обрадовали нашу хозяйку. Печку мы стали теперь топить сообща, вместе готовили обед, и Зоя Глебовна поверяла мне семейные секреты.
— Моя дочь, как это теперь говорят, дружит. Он сотрудник научного института. Глубоко порядочный молодой человек, с хорошим будущим. Очень тяготеет к этой дружбе, понимаете ли…
Я понимала. Лиза была очень привлекательной девушкой. Она все умела — шила себе платья, вязала, вышивала. Сама обрабатывала дачный участок и каждые три дня увозила в город то корзину клубники или малины, то чемодан огурчиков.
Зоя Глебовна каждый раз пыталась мне объяснять:
— В городе у нас родственники… Так вот угостить и вообще…
Лиза быстрее всех переплывала речку и лучше всех ездила на велосипеде. Она первая примчалась в амбулаторию, когда в поселке заболел ребенок.
Я уже закончила прием и мыла руки. В открытую дверь была видна дорога. Сперва я подумала, что едет Наташа, — велосипед был ее, новенький, гоночный, украшенный у руля алым бантом.
Со дня покупки этого велосипеда, собственно, и началось наше настоящее знакомство с библиотекаршей.
Мы с Катей покупали сковороду. Но пока я обдумывала, какая лучше — чугунная или алюминиевая, — Катя исчезла. Я нашла ее в другом конце магазина, где вокруг велосипедов толпились покупатели и болельщики. Наш приятель Боря сосредоточенно осматривал каждую машину, а Катя, присев на корточки, с деловым видом ощупывала колеса, трогала спицы и давала какие-то советы. Увести ее оказалось невозможным. Я долго ждала, прижимая к груди чугунную сковороду. Рядом со мной стояла библиотекарша Наташа. Только она да я не принимали участия в выборе велосипеда. Я сказала:
«Ведь они все одинаковые, их выпускают по стандарту».
«И все-таки есть разница, — возразила Наташа, — это уж проверено. Но Боря выберет. Он понимает».
«Он понимает, — подтвердил продавец. — Трактористы, они понимают!»
«Что они, сообща его покупают, что ли?»
«Это для меня, — сказала Наташа и почему-то покраснела. — Это я покупаю, — поправилась она».
Наконец Борис подкатил к нам блестящую послушную машину:
«Вот эта».
Наташа торопливо раскрыла маленький чемоданчик и вытащила пачку денег, сложенных по сотням.
«Их, поди, и считать не надо, все считаны-пересчитаны, — заметил продавец, тем не менее быстро перебирая бумажки. — Верно, целый год копила?»
Наташа смущенно кивнула. Она была очень счастлива своей покупкой.
И теперь я действительно не ошиблась — велосипед был Наташи, но ехала на нем Лиза. Еще издали она закричала мне: