Клавдия Андреевна сердилась. Зоя Глебовна ей поддакивала: «Ах, да, да, ах…»
— Думала, пущу на квартиру одинокую девушку — пусть живет, — продолжала Клавдия Андреевна. — И славная она, не могу пожаловаться. Но скажите, — она обратилась ко мне, — у вас, например, есть потребность хохотать во все горло?
Я пробормотала что-то невнятное.
— Удивляюсь, — Клавдия Андреевна пожала плечами. — Я тоже веселый, живой человек, но не представляю себе, чтоб мне захотелось хохотать в голосили топать ногами, как солдат. В девушке должна быть сдержанность. Вот возьмите Лизочку. Совсем другое!
— Согласна, — заторопилась Зоя Глебовна, — я с вами вполне согласна!
А я была не согласна:
— В восемнадцать лет хохотать и топать естественно.
— Ах, вы такого мнения…
Клавдия Андреевна почему-то смотрела на Катю, которая висела на моей руке, горячая и тяжелая, как утюг. Катя хотела спать, и я еле дотащила ее до дома.
Мы уже легли, когда Зоя Глебовна постучала в дверь.
— Вы не спите? Тут завтра придет один человек, его зовут Иван Петрович… Знаете, у меня просьба, он насчет покоса. Так вот, пусть косит на основании условий прошлого года. Вы ему так и передайте. Он в курсе дела. А то мы завтра уедем… Так что, пожалуйста…
Весь день шел дождь. Катя в плаще с капюшоном бегала в сад смотреть — не прояснилось ли?
Она утверждала, что если где-нибудь откроется кусочек голубого неба, то дождь уже не страшен. Но голубой просвет не появлялся, молодые елки стояли, опустив мохнатые лапы, дождь заполнил всю нашу посуду, выставленную для сбора воды.
Только в обед, когда я прибежала из амбулатории, вдруг туча разорвалась на множество кусков, бешено зачирикали воробьи и роза-ругоза, выросшая у нашего балкона, раскрыла свои лиловатые душистые цветы.
Тут скрипнула калитка и пришел человек в высоких сапогах — насчет покоса.
Он осмотрел участок, а мы с Катей шли за ним, всячески обращая его внимание на места, где трава была особенно густой и высокой. Промокли мы до пояса, но зато в самом отдаленном углу участка, у белых стволов берез, нашли целый хоровод молодых, тугих, как пробки, грибов. Каждую находку Катя отмечала радостным воплем. Наш спутник на грибы не обратил никакого внимания, обследовал все закоулки, вернулся к крыльцу и закурил. Я передала ему слова Зои Глебовны: условия — как в прошлом году. Иван Петрович презрительно хмыкнул:
— Не то что сто, а, к примеру, и рубля не дам. Окосить — это я могу. Скошу. За свои труды сено возьму. Вот так.
И ушел.
Вместе с ним ушла хорошая погода. Облака снова соединились и превратились в тучу. Напрасно Катя ходила по дорожке, задрав голову. К вечеру опять заморосил дождь.
Я зажарила наши подберезовики и позвала Катю ужинать. Вдруг на крыльце кто-то зашаркал ногами.
— Можно? — громко спросила Наташа. — Шла с работы, думаю — загляну-ка.
Вот уж мы ей обрадовались!
Она рассказала, как вчера доставила чемодан и узел по городскому адресу. А там ее встретила бабушка, стала проверять вещи и все время строго спрашивала: «А где голубая кастрюлька?», «А новой кружечки что-то не видать!»
— Так мне было неловко, — вспоминая, ежилась Наташа.
Но скоро пришла мать ребенка, и от нее Наташа узнала, что в городе мальчику сразу стало лучше. Женщина просила передать горячую благодарность мне, Лизе и Боре…
Наташа посмотрела в окно, в сторону сарая.
— Боря к нам не приходил, — сообщила Катя, — к нему сегодня товарищ приехал.
Я удивилась:
— Откуда ты знаешь? Ведь целый день дома сидела!
— Хи-хикс! — воскликнула Катя. — Они со станции шли, когда я погоду проверяла. Его зовут Толя. Домой в отпуск приехал. На заводе работает. Потрясняк парень!
— Ты с ними беседовала, что ли?
— Ага, я у калитки стояла. Боря меня познакомил, и мы разговаривали. Крупноблочно!
— Катька, что за слова?
— Мама, ты не понимаешь — это сейчас самые модные слова.
— Чтобы я их больше не слышала! Садись ужинать.
Когда я нарезала грибы, их было много, а ужарились — осталось всего на донышке. Может быть, потому они показались нам особенно вкусными. Наташа сказала:
— Я шла к вам — у самой дорожки лисички растут.
Если у самой дороги, то сколько же их в лесу! Так родилась идея в первое же воскресенье компанией отправиться в лес за грибами.
— И Борю возьмем, и Толю, — радовалась Катя.