— Кстати, о продуктах, — мрачно сказал мне Костя, когда мы после завтрака пошли размять ноги. — Ты знаешь, ночью произошла очень неприятная вещь. Я даже сперва не хотел тебе говорить.
Он покосился на Марину, которая собирала чернику, стряхивая снег с зеленых кустиков.
— Понимаешь, вчера, когда мы поднимались, Жора все спрашивал Маринку, что находится у меня в рюкзаке. Я сам слышал, как он спросил: «А кроме еды, ничего нет?» А ночью я своими глазами видел, как он вытащил из моего мешка эту проклятую бутылку коньяка и консервы.
Я ничего не смогла ему ответить.
— Черт с ним, с коньяком! — все больше распалялся Костя. — Мне за парня обидно. Что ты молчишь? — рассердился он на меня.
— Он самый хороший… а вы… вы глупые! — крикнула вдруг Марина. Она стояла вся красная и впервые в жизни говорила с ним так резко. — Он еще вчера сказал Гиги: «Я у него что-нибудь незаметно вытащу, ему с непривычки тяжело». Гиги сказал: «Не связывайся, еще не так подумают». А Жора сказал: «Это не такие люди. Они плохо не подумают». А вы взяли и подумали.
Марина заплакала. Мы с Костей поняли в эту минуту, что не выдержали одного из жизненных экзаменов.
— Не плачь, — сказала я, — мы ведь не знали… Мы больше никогда так не будем думать.
Костя молча прижал девочку к себе.
В это время с невероятной быстротой под нами разошлись и растаяли облака. Внизу тянулся лес, желтела полоска дороги, зеленели полянки. А мы стояли в снегу!
— Кончай ночевать! — крикнул Гиги. — Тронулись!
На этот раз я несла свой рюкзак сама. Тропинку занесло снегом, и мы вылезли на серпантин. Солнце взошло, но вокруг было странно тихо — ни чириканья птиц, ни стрекота кузнечиков. Исчезла всякая зелень, ниже сползли ледники.
За поворотом дороги меня ждал Жора. Он был мрачен.
— Скажите Ирине, — начал он требовательно, — пусть едет домой! Вы, как пожилая женщина, сумеете это лучше сказать…
Это было так неожиданно, что я даже не реагировала на «пожилую женщину».
— Почему Ира должна ехать домой?
— Гиги женат. У него двое детей.
Жора сумрачно смотрел перед собой и по временам резко откидывал со лба тяжелые пряди волос. Я вспомнила восторженные глаза девушки. Как ей сказать об этом?
Жора огорченно цокнул языком.
— Не хотите? Ну что ж, тогда я сам…
— Нет уж! — сказала я. — Это надо осторожно сделать.
— Куда вы? Куда? — раздался за нами чей-то голос.
Мы обернулись. Отставший Глеб Александрович размахивал руками и истошно кричал:
— Для чего вы зашли сюда? Совершенно лишний крюк! Вон за той скалой надо повернуть.
Я вопросительно посмотрела на Жору.
— Идите за нами, я вас очень прошу, — твердо проговорил Жора и тронулся вперед.
— Я вижу, что мне придется встречать вас в Сухуми, — язвительно бросил Глеб Александрович и повернул обратно.
— Так нельзя, товарищи, — взволнованно сказала я, когда догнала свою группу. — Мы оставили человека одного в горах.
— Далеко не уйдет, — ответил Гиги сквозь зубы, — только хлопот нам наделает…
Ира засмеялась заливчато и радостно. Я с удивлением посмотрела на нее, не находя повода для такого веселья. Глаза девушки светились счастьем. Может быть, она добилась нужного ей слова?
Но Костя не так понял смех Ирины.
— Хорошее дело! — сказал он возмущенно. — Как-никак мы все за него отвечаем!
— Смешно слушать, — невозмутимо пожал плечами Гиги. — Мне времени жалко, а то я ему хороший урок дал бы. Я бы его до вечера одного оставил.
Он взял Иру под, руку и отвел ее в сторону.
— Гиги верно говорит, — пояснил Жора, — ему ничего не стоит человека в горах разыскать. Когда мы на Эльбрусе работали, он несколько человек спас. Очень талантливый альпинист.
— А ты? — требовательно спросила Маринка.
— У меня тоже третья степень, — будто неохотно ответил Жора.
Минут через десять Гиги сделал ему знак, и они вдвоем отправились на розыски Глеба Александровича. Мы долго сидели над неподвижным изумрудно-зеленым Клухорским озером. Марина и Костя дремали. Несмотря на близость ледников, солнце припекало довольно сильно, но стоило придвинуться в тень скалы, как становилось холодно.
— А что, в Грузии совсем не бывает зимы? — спрашивала меня Ира. — А заводы большие есть?
Это был очень удобный момент, чтоб поговорить с девушкой.
— Вы собираетесь переехать из Ленинграда, Ира?
— Все может быть, — сказала она, тряхнув светлыми колечками волос. — А скорее всего я и совсем не вернусь туда.