- Ты, конечно, будешь исследовать его вместе с нами? спросил он Корнелию.
- Нет! - Она покачала головой. - Вы уж сами... Я только покажу, как этим пользоваться...
После этого мы не видели Витьку неделю. Он не появлялся дома, и его не звали к телефону, когда я звонил ему на работу. Мне отвечали, что он в командировке. А Корнелия, приходя из института, рассказывала, что Витька, Вера и еще несколько человек ушли в дальний корпус и не выходят оттуда и даже еду им возят туда из столовой в специальных столиках. Наконец Витька пришел сам. Пришел грустный.
- Ты была права, - сказал он Корнелии. - У нас этого элемента нет. И даже синтезировать его мы пока не можем.
- А что это за элемент? - спросил я.
- Я бы назвал его устойчивым душистым радием. Но назовут его, наверно, корнелием... Лучи пахнут... И довольно приятно. И вообще много сходства с радием... Но много и различий. Период распада, интенсивность и состав лучей, действие на организм... Все другое... Мы проверяли лучи на мышах, кроликах, собаках... Это по результатам близко к электронаркозу. Мгновенный электронаркоз. - Впрочем, ладно! Хватит об этом! С этими лучами еще будут возиться не одну неделю. Из них выжмут все, что можно выжать средствами нынешнего анализа.
- А зачем? - спросила Корнелия. - Зачем выжимать из них все?
- Чтобы когда-нибудь научиться делать такие же, - ответил Витька. - Пусть не с этим элементом. Пусть другим способом... Но чтобы можно было защищаться, не убивая! Стоит ради этого выжимать все?
Корнелия не ответила. Она как-то задумчиво и пристально поглядела на Витьку, ушла в свою комнату и вынесла оттуда обгоревший передатчик.
- Возьми, - сказала она. - И делай с ним, что хочешь. Я буду рада, если тебе это чем-то поможет... Только не нажимай зеленую кнопку. Это вызов Гао. Но теперь я верю, что ты не вызовешь его... А мне передатчик больше не нужен...
Витька растерялся. Я никогда еще не видел его таким растерянным. Он поднялся, взял у Корнелии передатчик, поцеловал ей руку.
- Спасибо! - только и сказал он.
- И возьми еще это! - Корнелия вынула из чармана белый уголок. - У вас будет больше шансов научиться...
- Ты молодчина, Корнелия! - сказал Витька. - Ты свой парень!
- Я - парень?!
Корнелия удивленно и откровенно обиженно ткнула себя пальцем в грудь.
Мне пришлось. вмешаться. Мне пришлось объяснить ей, что это высшая похвала, какой может удостоиться женщина.
- Странная похвала! - Корнелия покачала головой. - А если сказать мужчине, что он женщина, - это тоже высшая похвала?
Мы с Витькой расхохотались. Корнелия была довольна. Она очень любила сажать нас в лужу. В последнее время она просто даже испытывала какую-то неистребимую потребность в этом.
А за чаем, который мы пили через полчаса, Корнелия вдруг погрустнела и опустила голову.
- В чем дело? - спросил я.
- Я вспомнила, - ответила она. - Мне сегодня сказали, что Вера скоро уедет в Москву. Прислали письмо. Ее вызывают. У нее кончилась ко-ман-дировка... Мне будет плохо без нее... Я так привыкла...
- Она уедет ненадолго, - спокойно произнес Витька. - Она скоро вернется и будет жить здесь...
Я вопросительно поглядел на него. Неужели у них все решилось?
- Откуда ты знаешь? - спросила Корнелия.
- Мы поженимся, - ответил Витька.
- Поздравляю, - сказала Корнелия.
- Я тоже, - добавил я. - И ты упустишь такую возможность вернуться в Москву?
- Не валяй дурака, старик! - Витька улыбнулся. - Ты же отлично знаешь, что мое место здесь!.. А в Москву... Знаете что? Давайте махнем в Москву все вместе! Возьмем отпуск, пошатаемся по Москве и потом завернем еще в Ленинград, а? Надо же показывать Корнелии наши столицы...
Сейчас у нас с Корнелией растет сын. Его зовут Помпей. Пока что он ползает по нашей просторной новой квартире, таскает за собой машины и с размаху лупит деревянным молотком по всему, что попадается ему на глаза. Молоток - его любимая игрушка... И имя Помпей не вызывает у него пока никаких ассоциаций... Но когда-нибудь сын спросит, Почему его так назвали. И тогда я расскажу ему всю эту невероятную историю.
Впрочем, может, ему она покажется не такой уж невероятной?
Эту историю сейчас даже трудно чем-либо доказать. У моей жены обычный советский паспорт с обычной национальностью и обычным, годом рождения. Моя жена сдает экстерном курс обычной вечерней школы и мечтает о преподавательской работе. Когда-нибудь она будет преподавать в вузах математику или физику... А может, еще и латынь... У моей жены обычная трудовая книжка, в которой записано, что она работает младшим научным сотрудником в научно-исследовательском институте. И в тумбочке у моей жены давно уже нет белого ящичка с космическим передатчиком.
Об этой истории не писали в газетах и не говорили по радио. Правда, промелькнуло в то время сообщение двух молодых астрономов, которые обнаружили странное небесное тело, пролетевшее недалеко от Земли и даже описавшее вокруг нее несколько витков. До сих пор подобных небесных тел не наблюдалось. Но проверить что-либо астрономы не могли - тело бесследно исчезло. А потом двое маститых ученых заявили, что их молодые коллеги ошиблись, что небесных тел с подобными странными орбитами не бывает вообще. Видимо, молодых астрономов просто подвели неисправные приборы.
Мы с Виктором только переглядывались, когда читали все это. Мы были уверены, что речь идет о космическом корабле Гао. И, может, не только мы были уверены в этом. Но мы ведь сами просили когда-то не поднимать шум в печати. Пожалуй, единственное, что может в нашем доме напомнить о космическом прошлом моей жены, - это два белых уголка с усыпляющими лучами, которые хранятся где-то в столе у Корнелии. Она бережет их для сына. Она хочет когда-нибудь показать ему, какое оружие только и может быть достойно человека.
Мне очень хочется верить в то, во что свято верит она...
Расти, сынок! Может, и вправду твое поколение сумеет добиться того, что не удается пока нашему, - сумеет сделать такое оружие единственным оружием на земле!..