– Серьезно? – Холден тяжело вздохнул. – Сейчас только полдень, а мне кажется, что я тут уже целую вечность.
Он зажал сигарету между губами, рассматривая нас из-под песочных светлых бровей. Его ясные глаза были поразительного зеленого цвета, оттенка хризолита. Он щелкнул крышкой золотой зажигалки «Зиппо» и сузил красивые глаза, глубоко затянувшись. В воздухе разлился острый запах гвоздики и табака, который тут же подхватил и унес послеполуденный бриз.
Эвелин бросила на него оценивающий взгляд.
– Это Калифорния, а не Париж. В школе запрещено курить.
Холден скрестил руки на груди, изящно держа черную сигарету в тонких пальцах, испачканных чернильными пятнами.
– Уверен, что нет, – произнес он и сделал еще одну затяжку.
– Под трибунами, на северном конце футбольного поля, есть укромное местечко, – произнесла Эвелин, ее улыбка стала смущенной. – Идеальное место, чтобы покурить, или для других вещей, которые не стоит никому видеть. – Она склонила голову набок, блеск на ее губах мерцал в лучах солнца. – Хочешь экскурсию?
Холден оглядел ее с головы до ног хитрым, понимающим взглядом. Но в то же время тяжелым. Темным. Он поежился, прислонившись спиной к колонне, словно ища укрытия от холодного ветра, который чувствовал только он.
«Мерзляк, наверное», – подумала я.
– Как бы заманчиво ни звучало, я пас. Как-нибудь в другой раз, принцесса?
Эвелин Гонсалес – двукратная королева Осеннего бала и «самая горячая девушка в школе», у которой парни чуть ли не ели с рук, спокойно приняла отказ.
– Определенно. В субботу вечером в доме Ченса Блейлока устраивают вечеринку. Типа в честь начала учебы. Ожидается что-то грандиозное.
Зеленые глаза Холдена метнулись ко мне.
– А ты что думаешь, Вайолет?
– Я думаю, что курение вредно для твоего здоровья и для окружающих.
В его глазах промелькнуло приятное удивление.
– Это правда.
Эвелин ткнула меня локтем в бок.
– Не обращай на нее внимания. Вайолет собирается стать врачом, так что она очень серьезно относится к подобным вещам.
Холден подмигнул мне.
– Я тоже.
После короткого неловкого молчания улыбка Эвелин засияла ярче еще на ватт.
– В общем, если хочешь прийти на вечеринку, дай мне свой номер, и я скину тебе адрес.
Надо отдать Эвелин должное – когда ей что-то нужно, она не теряла времени даром.
Холден лениво улыбнулся.
– Ох, думаю, что смогу найти дорогу.
– Круто. Но если передумаешь насчет экскурсии, я рядом.
– Где бы еще ей быть, – раздался голос позади нас. К нам приближались Ченс, Ривер Уитмор и Фрэнки Дауд, а следом, словно тощие щенки за альфа-самцами, семенили другие футболисты.
– Отвали, Фрэнки. – Эвелин толкнула долговязого рыжеволосого парня в плечо.
Ривер бросил на меня взгляд и улыбнулся, прежде чем повернуться к Холдену. Я наблюдала, как парни оценивают друг друга. Если Холден и был напуган видом двух качков и панка, то виду не подал.
– Я как раз приглашала нашего нового друга на твою вечеринку, Ченс, – сообщила Эвелин, вновь беря себя в руки. – Мальчики, это Холден.
– Рад познакомиться, приятель, – произнес Ривер, протягивая ладонь для рукопожатия.
– Взаимно, – ответил Холден, не подавая руки.
На мгновение они встретились взглядами, а затем Ривер усмехнулся.
– Ладно, как хочешь.
– Холден из Сиэтла, – сказала Эвелин. – Я правильно?..
Ее слова затихли, когда Холден одарил нас своей странной полуулыбкой, лениво повел плечами, проскользнул на другую сторону колонны и исчез.
– Он одет, словно на улице зима, – пробормотал Фрэнки. – Что за чучело, черт подери?
– Ты когда-нибудь перестанешь вести себя как осел? – бросила я ему.
Он рассмеялся и притворился напуганным.
– О-о-у. Кто-то сегодня на взводе?
У меня покраснело лицо. Фрэнки Дауд и парочка его друзей-скейтеров издевались над Миллером всю среднюю и старшую школу. Миллер всегда говорил мне, чтобы я не вмешивалась, и я знала, что он может сам о себе позаботиться. Но меня это бесило. Ченс и Ривер никогда себя так не вели; они с трудом терпели выходки Фрэнки, но мы столько лет ходили в школу одной компанией. Как одна большая неблагополучная семья.
Ривер задумчиво посмотрел вслед Холдену, а затем навис над Фрэнки.
– Проваливай, придурок.
Фрэнки усмехнулся.
– Какие мы чувствительные, Уитмор. Увидимся позже, чуваки. – Он поднял два пальца вверх в знак мира и отправился восвояси, словно это было его собственным решением.
Ривер перевел взгляд на меня.
– Ты ведь придешь на вечеринку, Ви?
Я кивнула. Боже, какой он симпатичный! Высокий, темноволосый, голубоглазый. Телосложение квотербека, кем он и являлся, футболка плотно облегала мышцы на руках и торсе. Сердце пропустило удар, чего рядом с Миллером у меня никогда не случалось.