— Осторожно, впереди машина, — предупредил Майк.
— Я вижу, — буркнула Тарин, притормаживая, поскольку расстояние между автомобилями неумолимо сокращалось. Девушка включила фары, чтобы водитель случайно не врезался в их джип. Почти сразу в ответ вспыхнули огни встречного автомобиля.
— Кто это? Ваш отец? — подал голос Майкл. — Очевидно, водитель вас знает, раз направляется в Фернли. Если только он не заблудился. В наших краях такое случается часто.
— Сейчас выясним. — Тарин остановила «лендкрузер» на обочине, удостоверившись, что под колесами твердая земля. Затем открыла окно.
Майкл просигналил пару раз, и автомобиль, обтекаемый красный «порше», замер в нескольких метрах от них. Видимо, водитель опасался, что незнакомый джип поцарапает или забрызгает грязью его красивую машину.
— Не иначе как ваш дружок, — пробормотал Майкл. — «Порше» не появлялись здесь, пока Конвеи не переехали в Фернли.
«Порше»? У Тарин засосало под ложечкой. Она знала только одного человека, раскатывающего на красном «порше», — это Рори Сильвермен, игрок в поло, столичный плейбой, сын Рекса Сильвермена, горнопромышленного магната. Сильвермены владели огромным поместьем в десяти километрах отсюда. Рори время от времени звонил ей, приглашая на свидание. Тарин не нравились самодовольные холеные снобы, поэтому она всякий раз находила убедительные поводы для отказа, но Рори, кажется, плохо понимал намеки.
Последний раз, когда они разговаривали, Рори выразил желание приехать к ней в Фернли.
— Мы должны поближе узнать друг друга, Тарин, — промурлыкал Рори, — прежде чем я снова уеду за границу.
Тарин надеялась, что он забыл о ней, что у него появились другие дела, что он уже за границей… Но он здесь. Какая досада!
— Это мой знакомый. Я выйду и поговорю с ним. — Тарин прихватила зонтик с заднего сиденья, выбралась из машины и зашагала к «порше». Окно возле водителя медленно поползло вниз.
— Тарин? Ты?.. Не может быть!
Золотисто-русые волосы, красивое лицо, учтивый голос… Рори Сильвермен собственной персоной.
— Рори, надеюсь, ты приехал сюда не ради меня?
Большие серые глаза в обрамлении длинных ресниц ласково смотрели на девушку.
— Я позвонил перед тем, как ехать, — произнес Рори своим хорошо поставленным голосом. — Но, кажется, с вашим телефоном что-то стряслось. Я сегодня увижу твоих родителей на званом ужине. Они наверняка тревожатся за тебя. Так что я решил заехать и убедиться, что все в порядке.
Тарин не поверила его мнимому беспокойству. Она могла заключить пари на что угодно, что Рори преследовал совсем иные цели. Он имел репутацию охотника за женщинами и деньгами. И, очевидно, считал ее легкой добычей. Наследница Конвеев, одна-одинешенька в своем огромном старом особняке…
— Да, телефон молчит, — призналась Тарин. — Очень рада, что ты меня просветил, но я уже в курсе.
— Ты необычно выглядишь. — Рори скользил но девушке опытным взглядом. Его ничуть не волновало, что он заставляет собеседницу стоять в луже, под дождевыми каплями, стекающими с зонтика на плечи. Пристальный взгляд задержался на плавных изгибах белой футболки и вернулся к лицу. Рори нахмурил брови. — Ты как будто стана моложе. Не пойму, в чем дело.
— Наверное, в том, что ты впервые видишь меня без дорогих тряпок и боевой раскраски, — ответила девушка.
Он изумленно уставился на Тарин, будто понятия не имел, что она красится.
— Ты великолепна даже без косметики, — заверил Рори девушку с прежним апломбом. — Твои прекрасные глаза и роскошные черные волосы не нуждаются…
Тут Рори всмотрелся в тонированное ветровое стекло. От его пристальных глаз не укрылась мужская фигура на пассажирском месте. Он сощурился, пытаясь получше рассмотреть, кто увел его сегодняшнюю добычу.
— Ты не одна?
— Я… — Тарин вовремя прикусила язычок. Она чуть было не сказала Рори, что просто-напросто отвозит домой почти незнакомого соседа. В этом случае Рори, безусловно, не упустит случая и станет дожидаться в Фернли молоденькую хозяйку. — Да, с другом — Тарин дернула плечом. — Ты напрасно спешил сюда под проливным дождем. Твой замечательный автомобиль весь в грязи.
— О, не беспокойся, — ответил Рори. — Я его помою, и все дела.
Однако на его лице ясно читалось желание поскорее убраться отсюда. Пока на ужасной дороге не пострадал драгоценный автомобиль, его любимая игрушка и символ положения в обществе.