Дышу… дышу моей девочкой. Запах ее волос с легкими нотками цитруса и моря будоражит кровь сильнее, чем самый мощный афродизиак. Вдох — выдох, вдох. Задержать в легких, впитать и запомнить. Закрываю глаза, умоляя Вселенную не спешить, дать мне еще несколько секунд для жизни, но время неумолимо летит вперед. Очередная песчинка падает на дно часов, и Иза делает шаг назад, разрывая контакт.
— Спать пора. Спокойной ночи…
Подвешивает окончание фразы, и я замираю. Назови моя имя, девочка. Или фамилию. Хоть что-нибудь! Пусть я буду Бессоновым, Денисом или просто Дэном. Согласен на любой вариант, лишь бы не быть никем, пустотой. Но нет. Видимо, не сегодня. Обходит меня сбоку и скрывается в своей комнате.
— Приятных снов, Золя. Отдыхай. Завтра я помогу тебе со сборами. Квартира готова, можно выезжать.
Глава двадцать девятая
Изольда
Москва. Город, который не верит слезам и никогда не спит. Наша новая квартира оказалась лучше, чем на фото.
— Мама, машинка!
Тёма в восторге носится вокруг кровати — грузовика в своей спальне. Яркая, красивая, с просторной кабиной, рулем и даже педалями, она уже целый час успешно выдерживает натиск ребенка. Ее кузов застелен детским ортопедическим матрасом, а борта являются бортиками кровати. Могу представить, сколько она стоит… Вернее, не могу. Сын доволен, а гордый папаша уселся на ковер и не сводит с него глаз. Да — да, Бессонов по-турецки сидит на полу и кайфует, словно сам получил ценный подарок. В джинсах и футболке, со взлохмаченными волосами — результат обнимашек с сыном — он выглядит расслабленным и умиротворенным. Не знала, что он таким может быть. Костюм от Бриони — да, авто Мазератти или Бугатти — легко, часы Патэк Филипп — запросто, но рядом с Тёмой его отец становится другим. В темных глазах появляется нечто… это трудно описать словами. Нежность? Любовь? Счастье? В такие моменты мне кажется, что все в нашей жизни может наладиться.
— Иза… — словно подслушав мои мысли, Бессонов отвлекается от сына. — Тебе помочь?
Голос хриплый, тихий. Он запускает в моем теле странную реакцию. Через несколько секунд становится жарко, в животе оживают бабочки. Странно… я думала, что они превратились в пепел и исчезли, но нет. Отворачиваюсь, чтобы скрыть полыхнувшие щеки. Вот черт! Бессонов — опасный тип и всегда им был.
— Не надо. Сама справлюсь.
— Я только хотел помочь…
— Обойдусь, — ворчу для порядка. На самом деле самолет приземлился в Домодедово поздно, и пора бы уже сыну ложиться спать, но его накрывает адреналин от первого в жизни перелета. Час, проведенный в воздухе, Тема не отлипал от иллюминатора, разглядывая вечернее ноябрьское небо, облака и яркие звезды. Парень носится по комнате, осваивает незнакомое пространство, повизгивая от восторга.
— Мама, тут так холошо!
— Это точно. Хватит бегать. Читаем сказку и спать!
— Папа читает!
И славно. Пока Бессонов ищет в коробке с игрушками потрепанную книжку Чуковского, я собираюсь исчезнуть в своей комнате, но Тема хватает меня за руку.
— И ты тоже про Муху туху!
В комнате сына, как и в Пензе, стоит удобный диван. Втроем топчемся перед ним, пока мелкий принимает решение.
— Папа сюда! — не удивляюсь, что Бессонову указывают на подушку, а Артем укладывается на него сверху, тыкая мне пальцем. — Мама тут!
Тут — это на ковре. Рядом со сладкой парочкой.
— Нет, сын, так нельзя. Маме неудобно.
Он пытается встать, но Тёма виснет у него на шее и начинает сопеть. Назревает конфликт интересов.
— Ладно, читай давай. Все нормально. Думаю, он сегодня быстро уснет.
Устраиваюсь на пушистом ковре, облокачиваюсь на диван и откидываю голову. Бессонов начинает читать, а я закрываю глаза и медленно отключаюсь. Суетной был день. Бешенный. Сборы, дорога. Думали, что не успеем в аэропорт из — за аварии, которая заняла две полосы нашего направления, но сегодня удача была на нашей стороне.
— Иза…
Медленно открываю глаза. В спальне царит полумрак. Напротив меня на корточках сидит Бессонов. Глаза такие…как космос, в душу ввинчиваются, словно ждут чего — то. Сердце ухает в пятки и заходится в бешеном темпе. Широкая ладонь почти у моего лица. Внезапно. Неожиданно. Заваливаюсь на бок и моментально вскакиваю на ноги, отхожу в сторону.
— Что случилось?
— Все в порядке, не волнуйся. Тёма уснул, я его в кровать перенес. Извини, если напугал, я не хотел. Ты очень чутко спишь.