— Все может быть. Посмотрим. Спасибо вам и до свидания, — помогаю сыну упаковаться в комбинезон и беру его за руку. — Артем, что нужно сказать?
— До видания, — машет ладошкой сын и подхватывает со скамейки яркую поделку. — Это для папы.
Для папы… папа… Денис… В мозгу стучит какая — то важная мысль, которую я никак не могу поймать за хвост. Черт! О чем я забыла?
«Я сегодня не смогу зайти к Артему. Занят на работе до ночи.» тренькает мессенджер.
«Хорошо».
Работа… занят… дорога. Авария! Больница!! Бес!!! Перед глазами — белая пелена, живот скручивает болезненный спазм. Я вспомнила! Останавливаюсь, приваливаюсь плечом к калитке. Ноги не держат, сердце сходит с ума, по спине холодным ручейком бежит пот. Я все вспомнила.
— Вам плохо, девушка? Вызвать скорую? Вы такая бледная…
Из сторожевой кабинки выглядывает пожилой мужчина. Территория сада охраняется, вход только по специальным пропускам. Декабрьский колючий воздух царапает легкие, хватаю его открытым ртом, чтобы прийти в себя. Артем притаился рядом, еще не знает, как реагировать на мое поведение, но вижу — вот-вот испугается и расплачется. Нет! Все в порядке! Вернее, не в порядке, но я разберусь с этим дома, не здесь.
— Спасибо, не надо. Просто голова закружилась, — отвечаю охраннику и распрямляю спину. Сегодня меня сопровождает не Андрей, а другой охранник Дениса. Почему я сразу не обратила на это внимание? Задумалась, отвлеклась. От сада до квартиры — десять минут медленным шагом. Погулять бы, погода прекрасная, но меня просто валит с ног. В сопровождении мужчины доходим до квартиры.
— А Андрей..? — бросаю вопрос, открывая дверь, пропуская сына вперед.
— Андрей выйдет завтра. Сегодня он сопровождает шефа.
Понятно.
— Мама, где папа?
Артем заглядывает в глаза, терпеливо ждет ответа. Визиты Дениса стали ежедневным ритуалом. Только поездки в другие города являются причиной его отсутствия. Прогулки, игры, чтение книг перед сном — все это он дает сыну с неизменной улыбкой. Каким бы измученным Бессонов не приходил с работы, его глаза начинали светиться теплом и любовью, стоит только увидеть Тёму. Бывало, он успевал лишь прочитать сказку на ночь и уходил.
— На работе, сынок. Папа много работает.
Наш сын часто слышит «папа на работе», привык. Вот и в этот раз он вздыхает и возвращается в свою комнату. Убедившись, что Артем занят игрушками и мультиками, достаю телефон.
— Таня, добрый вечер. Это Изольда. У меня беда…
— Добрый вечер, Иза. Что случилось?
Начинаем работать. Память хранит куски событий, но многое выпало. Почему? Что именно? Медленно, постепенно восстанавливаю день с самого утра. Здесь я помню все вплоть до мельчайших деталей. Помню, как прочитала новость про аварию, спешила в Склиф к Денису. Сижу, реву, не могу сдержаться.
— Позволяйте себе прожить каждый миг, Изольда, — психолог терпеливо ждет, пока я перестану икать и восстановлю голос. — Тогда вы сможете понять, что забыли. Восстановим утраченные моменты и отработаем.
Как же это сложно! Психика отключает сознание там, где напряжение максимально, и мне вновь приходится возвращаться в эти моменты. Разбирать их по секундам, отслеживать реакцию тела, чтобы понять, что послужило триггером. Как реставратор, тщательно подбираю нужные краски, чтобы картина полностью соответствовала исходнику.
— Изольда, вы точно хотите пройти этот путь до конца?
После очередного сеанса я изматываюсь настолько, что едва ворочаю языком. Все эмоции, силы отдаю процессу. Имитация бесполезна и не ведет к результату. Только полноценное проживание.
— Да. В день аварии я поняла, что хочу дать нам шанс. Таня, этот мужчина важен для меня. И нужен. Мне и сыну.
— Этот мужчина? Назовите его имя, Иза.
— Денис. Бессонов Денис.
Психологическая терапия — процесс медленный, сложный. Душа быстро ломается, но на восстановление требуется намного больше времени. Прошло около двух недель, а результат все еще маячит на горизонте и кажется недосягаемым.
— Все хорошо, Иза. Этот этап — самый важный, — подбадривает Татьяна в финале очередной встречи. — Вы уже многое поняли, определили главный триггер ситуации. Теперь ваша задача — найти обходной путь, чтобы избежать опасной волчьей ямы.
Да уж… легко сказать. Я хочу быть ближе к Денису, но меня начинает трясти, как только представляю себе эту ситуацию. Психосоматика разносит тело при моделировании, а что будет в жизни — подумать страшно. Интуитивно ищу варианты, проживаю, раз за разом пробую новые сценарии. Татьяна всегда рядом. Отслеживает, помогает не провалиться в рефлексию, страхует от застревания в разрушительных эмоциях.