– Думаю, ты преувеличиваешь. Лисбет не идет на риск без необходимости. Чего-чего, а расчетливости ей не занимать.
– Да, она расчетлива… до безумия.
Микаэль вспомнил, что Лисбет говорила ему в ресторане «Кварнен», – что отныне она не крыса, а кошка.
– И все-таки, что произошло? – спросил он Армански.
– Ничего. Она исчезла, и с тех пор я про нее не слышал. Только ждал, что с минуты на минуту клуб «Свавельшё» взлетит на воздух или ее сестра сгорит в машине в Москве.
– Камилла под защитой русской мафии. Лисбет не сумасшедшая, чтобы воевать с ними.
– Ты сам-то в это веришь?
– Неважно. Я знаю только, что Лисбет никогда…
Блумквист запнулся.
– Что? – ехидно переспросил Армански.
– Ничего.
Журналист прикусил губу. Он чувствовал себя глупо.
– Это не закончится так просто, Микаэль. Ни одна из них не успокоится, пока другая не умрет.
– Ты знаешь, что говоришь, – заметил Блумквист.
– Ты думаешь?
– Уверен.
С этими словами он достал мобильник и послал Лисбет эсэмэску. К удивлению Микаэля, ответ пришел тут же:
«Успокойся, Блумквист. У меня отпуск. Я отдыхаю и не собираюсь делать глупостей».
Говоря об отпуске, Лисбет, конечно, преувеличивала. С другой стороны, ее представление об удовольствии всегда было связано с болью. С тем моментом, когда боль отпускает, по крайней мере. И сейчас, попивая пиво в баре отеля «Англетер», она чувствовала невероятное облегчение. Как будто тяжкая ноша свалилась с плеч, и Лисбет вдруг поняла, в каком напряжении прожила это лето и до какого безумия чуть не довела ее гонка за сестрой.
Не что чтобы Лисбет совсем расслабилась или ее перестали тревожить призраки детства. Просто она вдруг посмотрела на себя со стороны, и увиденное не только нагнало на нее тоску, но и каким-то образом освободило.
– Как жизнь?
Снова этот вопрос, на этот раз по-английски. Обернувшись, Лисбет увидела незнакомую молодую женщину.
– Почему вы спрашиваете?
На вид ей было около тридцати; внимательные, чуть раскосые глаза, черные вьющиеся волосы, джинсы, темно-синяя блуза, туфли на высоком каблуке. Незнакомка излучала уверенность в себе, в то же время как будто просила о чем-то. На ее правой руке была повязка.
– Я не знаю, – ответила она на вопрос Лисбет. – Просто люди иногда спрашивают друг друга об этом.
– У меня всё в порядке.
– Но вы выглядите, как будто у вас что-то случилось.
Сколько раз Лисбет приходилось это слышать! Что она выглядит слишком кисло, озлобленно или так, будто что-то стряслось… Обычно такие замечания приводили Саландер в бешенство, но на этот раз она не вспылила, сама не зная почему.
– Случилось, – почти шепотом подтвердила она.
– Но сейчас как будто стало легче?
– Стало по-другому, во всяком случае.
– Меня зовут Паулина, и со мной тоже кое-что случилось.
Паулина Мюллер была уверена, что женщина по крайней мере захочет познакомиться с ней, но та даже не кивнула. С другой стороны, она не оттолкнула ее. Походка – вот что привлекло в ней внимание Паулины. Женщина передвигалась так, словно ей было наплевать на весь мир, и в этом было что-то настолько притягательное, что Паулине подумалось, что и она, наверное, могла бы ходить так, если б отступился Томас.
Жизнь разрушалась так медленно и постепенно, что Паулина не заметила, как подошла к самому краю. Лишь переехав в Копенгаген, она осознала, насколько далеко все зашло. И вот теперь эта незнакомка углубила ощущение краха. Она излучала абсолютную независимость, и это, казалось, было неотделимо от нее. Паулина острее чувствовала собственную несвободу лишь оттого, что стояла рядом с ней.
– В городе живете?
– Нет, – ответила женщина.
– А мы только что переехали из Мюнхена. Мой муж – менеджер фармацевтической компании «Англер» по Скандинавии, – с неожиданной для себя гордостью пояснила Паулина.
– Вот как.
– Но вчера я ушла от него.
– Вот как.
– Я была журналисткой, работала в естественно-научном журнале «Гео»… вы знаете, наверное. Но я уволилась, после того как мы сюда переехали.
– Вот как.
– Я писала в основном на медицинские темы.
– Здорово, – равнодушно заметила женщина.
– И мне нравилось, – продолжала Паулина. – Но потом муж получил работу, и все изменилось. Теперь я фрилансер.