Я все чаще начал замечать, что Элина говорит про тесто, как будто оно живое, но не предавал этому значения, думая, что это метафора.
— Помыл, теперь что?
— Готов помогать? — спросила она заигрывающе.
— Давай попробую.
Элина вынула тесто и дала мне в руки скалку.
— Знаешь, как пользоваться? — улыбнулась Элина.
— В теории…
— Ничего сложного, раскатывай тесто равномерно, помни это тесто строгое, любит точность, раскатаешь не ровно, может не пропечься или подгореть.
Я кивнул и начал раскатывать, Элина стояла с боку и проверяла, точно ли я все делаю. Тесто было твердым и мне приходилось прикладывать усилия, что бы его раскатать. «Вот и физические нагрузки» — думал я.
— Готово, — восторженно, как маленький ребенок, произнес я.
— Чуть подправлю, но ты молодец, — она взяла скалку и несколькими движениями разравняла тесто. Она взяла противень застелила его бумагой для выпекания и положила на тесто, затем резким движением перевернула.
— Ого, мастерски! — удивился я, как такая милая девушка четко работает.
— А то! — гордо сказала Элина, — вот вырубки, бери любые и вырезай формочки.
Я взял всевозможные геометрические фигуры: квадраты, ромбы, круги и треугольники. И начал вырезать. Я почувствовал себя маленьким ребенком в канун рождества помогающим родителям. Было настолько тепло и уютно, невинно и мило.
— А мы в печенье ничего не добавим?
— Можно посыпать орешками или шоколадом. Все остальные начинки лучше класть в процессе.
— Мой отец всегда делал с шоколадом.
— А говоришь, не знаешь как печь! А у самого папа пек печенье.
— Это было очень давно, я был совсем кроха, он меня так и не научил печь, он погиб, когда мне было 7 лет.
— Прости, — Элина растерялась и погрустнела.
— Да все нормально, зато теперь меня учит профессионал! — улыбнулся я.
Мы вырезали фигурки и убрали лишнее тесто, которое Элина убрала в пакет и холодильник. Она достала капельки шоколада и отсыпала немного мне, она начала класть их на печенье, немного вдавливая, я начал повторять за ней.
— Конечно, лучше замешивать в тесто, но тогда раскатываться будет сложнее, но так тоже можно, — добавила Элина.
— А следующею партию сделаем с орешками?
— Хорошо.
Элина поставила противень с печеньем в уже в разогретую духовку.
— Печенье печётся быстро.
— Успеем еще сделать пока в духовке или дождемся, когда испечётся? — я вошел в кураж, мне хотелось еще готовить.
— Теперь у меня такой замечательный помощник, что можно и начать прямо сейчас.
— Элина ты мне льстишь, я всего лишь раскатываю тесто.
— Раскатывать тесто тоже нужно уметь, — подмигнула мне она.
Я начал раскатывать тесто, а Элина наблюдала, то за мной, то за печеньем в духовке. Она была еще более живой и счастливой, чем обычно. А я был счастлив уже от того, что поучаствовал в этом процессе.
— Знаешь, всегда в детстве, видя, как папа готовит вкусности, я усилено наблюдал за ним, мне казалось это волшебство, а он маг. Мне хотелось научиться, но всегда находились дела поважнее, — начал я вспоминать прошлое с ностальгией, — я очень жалел, что так и не попросил папу научить меня, долго не мог себя простить. Я мечтал пойти по стопам отца…
— Он был пекарем?
— Да! И очень хорошим. Я конечно очень смутно все помню. После его смерти, долго не мог, есть выпечку. А потом совсем разлюбил ее.
— И почему же не пошел?
— Куда?
— Ну, по стопам отца?
— Мама говорила, что мне нужна солидная работа, а отчим говорил, что не мужское это бело булки печь. Да и сам я как — то охладел.
— Зря он так, мужчины пекари лучше, чем женщины.
— Только не ты.
— Ты мне льстишь, у меня и образования то соответствующего нет.
— Как это нет? А как ты научилась?
— Бабушка научила, она чудесно пекла.
— Тем не менее, к тебе каждый день очередь, а в других пекарнях пусто.
Элина лишь пожала плечами. Я же взял противень, застелил его бумагой как Элина, положил на раскатанное тесто.
— Вуа — ля! — громко произнес я, делая те же движения, что Элина. Но тесто не перевернулось, как у нее, а развалилось и упало на стол. Элина звонко рассмеялась, а я разозлился и покраснел от стыда, хотел произвести впечатление, а получилось нелепо.
— Заново, — сквозь смех произнесла Элина.
Я снова раскатал тесто, снова положил бумагу с противнем на него, перевернул, и оно снова упало. Я начал злиться еще сильнее. Тем временем Элина достала печенье из духовки. Аромат разлетелся по всей кухне, и это меня ненадолго успокоило.