— Спасибо.
Музыкант, как будто для нас растягивал мелодию и играл ее очень долго. Эли смогла расслабиться только под конец танца.
— Спасибо за танец, — сказала Эли в конце.
— Это тебе спасибо, — я взял ее руку и поцеловал, от чего Эли снова смутилась и покраснела.
Мы решили пройтись еще дальше по улице, в этом месте я еще не был, улица заканчивалась небольшим сквером. Этот сквер уже издалека сверкал огнями, как волшебный. Огоньки были больше похожи на искорки, как от бенгальских огней. Зайдя в сквер, становилось понятно, откуда они. Вместе с фонарями по всему скверу были развешаны гирлянды, спрятанные в ветвях деревьев и кустов. Винтовые скамеечки, кирпичный тротуар, все напоминало 19 век. Казалось что, пройдя дальше, увидишь неспешно прогуливающихся в элегантных платьях с корсетом с небольшой шляпкой дам, под руку взявшихся с месье во фраках и в цилиндре, которые при встрече приподнимают его и сделают небольшой поклон в знак уважения.
— Для тебя, наверное, это привычно… — вдруг прервала тишину Эли.
— Что именно?
— Вот так общаться с девушками, танцевать, гулять…
— Если честно, нет. Сейчас девушки не любят, вот так гулять… Ритм жизни высокий и все под него подстраиваються, а иногда хочется вот так просто прогуляться и расслабиться.
— Понятно.
— А ты, наверное, каждый день так гуляешь.
— Если честно я и не знала, что здесь есть такой чудесный парк…
— Уходить не хочется, присядем?
— С удовольствием.
Мы присели на скамейку под фонарем и смотрели на улицу наполненную огнями. Я закинул руку на спинку скамейки и слегка приобнял Эли за плечо. Она прижалась ко мне, как будто хочет согреться и по мне пронеслась легкая череда мурашек, но я не показал вида. Со мной такое было впервые. Я настолько был заворожен Эли, что даже не мог вести себя с ней, как со всеми моими бывшими, я хотел быть с ней галантным, обходительным, участливым и заботливым. Не хотелось опошлять момент приставаниями, сумбурными поцелуями и глупыми намеками. Хотелось, что бы все было плавно и нежно. Мы просто сидели и наслаждались моментом, я понимал, что для меня это просто прогулка, хоть и очень приятная, но для нее это было впервые, она была смущена и растеряна, я старался быть корректным. Эли слегка задрожала.
— Эли, ты замерзла? — время было позднее и на улице уже было очень холодно.
— Немного… — я взял ее руки и понял, что она замерзла совсем не немного.
— Пойдем обратно, не хватало тебе еще заболеть, — я встал со скамейки.
— Нет, давай еще посидим, так хорошо на улице, — она взяла меня за руку и слегка потянула, чтобы я сел, будто боится, что эта прогулка не повторится.
— Нет, давай-ка по домам, поздно, а завтра еще погуляем, если захочешь.
— Захочу… — скромно и тихо произнесла Эли.
— Ну, вот и договорились.
Я проводил Эли домой, и пока мы шли, она рассказывала мне про работу с месье Густавом, про ту кондитерскую, я пообещал ей, что мы обязательно туда сходим. Про многие магазины и салоны, стоящие на этой улице, было ощущение, что Эли знает абсолютно всех. Она говорила невинно и восторженно, как маленький ребенок, стеснение наконец-то ушло, и она превратилась в добрую маленькую девочку говорящую все, что приходит на ум. Я молчал и наслаждался ее ребячеством. Мы подошли к подъезду, и Эли стала слегка грустной.
— До завтра, Эли.
— До завтра, Арсений, — она быстро и неуверенно поцеловала меня в щеку и убежала вверх по лестнице. Мое сердце расцвело и расширилось, я не понимал, как такое создание могло влюбиться в такого как я…
Всю дорогу домой я с нежностью вспоминал нашу прогулку с Эли. Таких чувств я не испытывал ни разу. Тепло распространялось во мне и я хотел остаться в этом моменте навсегда не меняя ничего. Зайдя в квартиру, я разделся и сразу плюхнулся на диван. Эйфория от прошедшего вечера развеялась и мне в голову начали лезть противоположные чувства и мысли.
«Зачем я позволил такое с Эли?» «Ни чем хорошим это не закончится…» «Я не пара для нее». А главное что делать дальше, вести себя также и позволить чувствам дать верх? Вдруг я ее обижу? А может вести себя как раньше, но Эли тогда не будет понимать, что происходит. А может отдалиться, но это расстроит Эли, но убережёт от разбитого сердца. Борьба во мне продолжалась до самого утра, и уснул я только под утро. Никогда бы не мог подумать, что я способен на такие переживания.
Утро у меня тоже не заладилось. Сначала кофе-машина отказалась работать, завтрак пригорел, а меня все не покидали мысли, что все это неправильно. «У нее и так тяжелая судьба, да еще и я…».