— Почему я раньше не знал об этих булочках, — восторженно заявил я!
— Вот видишь! А если бы ты еще с девушкой этой поговорил, еще легче бы стало! — начала Марина, — многие не знают, но полгода назад у меня умерли папа с мамой, я думала, что больше не смогу улыбаться, я брела после работы без сил и эмоций. Эта девушка как раз закрывала пекарню и увидела меня, она спросила у меня все ли хорошо? И пригласила на чай. Она выложила плюшки, заварила чай, мы с ней долго разговаривали и ели… Это был первый приступ счастья за долгое время. Я ходила к ней каждый день на протяжении недели, она оставляла мне несколько плюшек и мы болтали. Потом все реже и реже, сейчас хожу в обед несколько раз в неделю, мы уже не болтаем, но ее волшебные плюшки возвращают к жизни.
«И снова бредни и сказки» — подумал я.
— Нуууу, если тебе хочется в это верить, не буду тебя переубеждать.
Тем не менее, сил и правда стало больше, я с легкостью закончил всю работу, и даже осталось немного сил. «Странно, но это все самовнушение…». Вечером я даже встретился с другом, и мы выпили по кружке пива, мы давно не виделись, поэтому засиделись допоздна.
«Обязательно схожу, завтра еще» — перед сном подумал я.
Утром меня ждал уже рассерженный начальник: «Может и ему пару плюшек захватить. Хотя ему уже ничего не поможет». Он завалил меня работой и в этот день я, не поднимая носу, повяз в документах. В последующий день произошла та же история. Как день сурка.
В четверг день был по спокойнее, и я решил отправиться за чудо булочками. Очередь была поменьше, в связи с этим я решил посидеть возле пекарни за столиком.
— Добрый день! Вы все же вернулись! — радостно встретила меня лучезарная девушка.
— Здравствуйте! Вы меня запомнили? Неожиданно, — обескураженно уточнил я.
— Конечно, вы обещали прийти, если понравиться и так и не появились…
— Работы много. Вы всех покупателей запоминаете? Или я такой особенный? — заигрывающе произнес я. Давненько не практикуясь, вышло немного нелепо, но я был на правильном пути.
— Каждого.
Я растерялся.
— Прямо каждого?
— Конечно, — начала мило она, — вот та женщина, ходит ко мне каждый день, она не работает, но в обеденное время здесь много людей и она чувствует себя не так одиноко. А вот та девушка недавно пережила потерю, уже две недели она в траурном. Вот этот мужчина очень скучает по внукам, его дети недавно перевели их в пансионат в другую страну, и он сможет увидеть их только летом… Каждый со своей историей. Я не знаю, как многих зовут, но чувствую их проблему и лечу ее своей душой! — девушка говорила, а я все больше ощущал себя в психлечебнице. Она точно не в себе. Но я принимаю правила этой странной игры:
— Это как?
— Как лечу? — задорно рассмеялась она, взяв с полки булочку с посыпкой и протянув мне, — в каждом изделии частичка моей души.
Я убедился: «Она точно сумасшедшая».
— Ооооокееееей, — протянул я недоумевая.
— Мои изделия делают людей чуточку счастливее, наверное, в этом и есть мое предназначение в этом мире.
— Там точно нет никаких запрещённых веществ? — обескуражено и с долей сомнения, показывая на булочку, уточнил я.
Она снова задорно рассмеялась:
— Ну, если считать душу запрещённым веществом, — она перешла на шепот, — то да! Там есть запрещенка.
— Я вот еще хотел кусок торта. Он тоже с душой? — я поддался общему безумию.
— Конечно, — она подмигнула мне, — с собой или здесь?
— Здесь.
— Кофе или чай изволите?
— А они тоже с душой?
— Хм… — она задумалась, — ну если у кофе машины есть душа…. Хотя, думаю вряд ли.
Я улыбнулся, этот разговор был настолько нелеп и в тоже время мил, что я почувствовал, что разговариваю с подругой из детского сада.
— Спасибо.
— Буду ждать вас снова!
Я вышел из пекарни и сел на свободный столик. Умиротворённая атмосфера заволокла меня как в омут, и я не хотел торопиться. Я размерено наслаждался каждым кусочком вкусностей. Булочки переносили в детство и дарили тепло, а торт давал надежду на светлое будущее. «Тут еще и разные свойства у разных изделий. Интересненнько». Я пытался включить прагматичный подход и понять, почему же от поедания сладостей может так меняться настроение. «Я же не сладкоежка, я больше люблю мясо, острое, соленое, но не это…», но от этих булочек я оторваться не мог. Доедая последний кусок, я закрыл глаза, тихая улица, щебетание птиц, которые еще не успели улететь на юг, шуршание листвы, мелодии, которые играли музыканты, все было органично, время, будто ненадолго остановилось. Я наслаждался жизнью впервые за много дней. Нет, не дней, лет!