— Дело в том, что Эли погибла в аварии 31 декабря, и так сложилось, чтобы ее дело не кануло в небытие, я решил взять управления на себя.
Женщины взялись за сердце, у девушки полились слезы. Они начали меня расспрашивать, что и как. Я все рассказал, и как она умерла, и где похоронена. Я решил угостить их тортом и булочками. В чай входила мелисса, она успокаивающая, поэтому еще и налил чай. За чаем все начали делиться историями, как познакомились с Эли.
— Что ж ты нам не рассказал, мы бы помогли и по-человечески похоронили, ну как так, один был… — заливалась Ираида Дмитриевна.
Марина подошла ко мне вплотную и шепнула на ухо:
— Вот как они себе это представляют, объявление в газету дать или баннер повесить «Элина из пекарни погибла». Ты все правильно сделал в тех условиях, которые были у тебя.
Меня это слегка успокоило, так как я начал переживать, что виновен в таких похоронах.
Вдруг в пекарню влетел парень, он приходил каждый день и впопыхах брал булочки, Эли всегда оставляла ему несколько.
— Ого, что за траур? Кого оплакиваем? — удивился он атмосфере в пекарне.
Все женщины стали завывать в унисон. Так, что ничего не было ясно. Парень встал как вкопанный в надежде, понять хоть что то. Я отвел его в сторону и рассказал, что случилось с Эли. Он так же спросил про кладбище. Я вынес всем по кусочку торта и плюшки как помин по Эли. Все взяли и заплаканные вышли.
— Давай закроем пекарню, и попробуем все на кухне, еще таких посетителей мое сердце не выдержит, — сказала Марина, вытирая слезы.
Мы выключили свет и закрыли главный вход в пекарню и сели на кухне.
— Потрясающий чай. Успокаивает… — сказала Марина, наконец, успокоившись. Её глаза все еще блестели от слез, которые застыли в глазах. Она всматривалась в кухню. Она была трогательно нежна, она с каждым днем открывалась для меня все больше. За это короткое время я узнал ее больше и стал с ней ближе, чем за все те годы работы в офисе.
— Так много историй, так трогательно… До сих пор отойти не могу…
— Да… Ты знаешь. Мы как то с Эли сидели вечером, так же с чаем и булочками и она мне рассказала, что смысл ее жизни, помогать людям, исцелять душу. Её любимая сказка: «Волшебник изумрудного города». Она хотела, как девочка Эли из этой сказки помочь найти льву храбрость, пугалу ум, а дровосеку сердце…
— Ну, с одним она точно справилась…
— С чем?
— Определено ты стал умнее! — мы посмеялись, и я ни сколько не обиделся, хотя сравнение меня с пугалом мне не сильно понравилось.
— А если серьезно: она научила тебя любить…
— Быть дровосеком мне определенно больше нравиться, чем пугалом.
Марина улыбнулась.
— Не, пугало я. Когда я познакомилась с Эли, зашла в пекарню с очень дурными мыслями… поговорила с ней, выпила, этот волшебный чай и мозги будто встали на свое место. Уже двое, я уверена где-то гуляет человек бывший трусливый лев, который приобрёл храбрость благодаря Эли.
— Надеюсь.
— Тебе, наверное, так непривычно здесь без нее.
— Очень… но чувство, что она мне помогает на кухне.
— У тебя булочки получаются точно как у нее…
— Не льсти мне.
— Точно говорю, готовь здесь сам! Никого не нанимай, ну если только тебе нужен помощник…
— Ты знаешь, управление то я взял… но вот выкупить у меня вряд ли получиться, пока я искал работу, на похороны и за эти пару недель я очень много сбережений потратил…
— Я добавлю, когда родители погибли, я квартиру их продала, хотела другую купить, но так и не выбрала.
— Марин, это слишком, я, конечно, благодарен тебе, но это другое…
— Давай я стану совладельцем, как накопишь, выкупишь долю.
— Вот это другой разговор.
Марина улыбнулась.
— Ты сам то хочешь?
— Готовить?
— Да.
— Хочу… Я всегда хотел… У меня отец был пекарем. Я все детство хотел быть как он. Сейчас я его слабо помню… После его смерти… У меня выросла стена… Плюс мама с отчимом отговаривали… Я даже плюшки не ел…
Марина подошла ко мне и обняла.
— У тебя все получиться. Это твое призвание. Только скорость прибавить и все.
— Съездим к Эли?
— Давай.
Мы зашли в цветочный магазин купили цветы и направились на кладбище. Нашли могилу.
— Какая одинокая…. Но красиво все. Заборчик, памятник, очень достойно. Молодец Сень. Как ты все один организовал, в голову не приложу.
— Тебе ли не знать…
— Нееее, я похоронами почти не занималась, я себя в кучу собрать не могла. Друзья и родственники помогали.