– Зала – перебежавший к нам во времена «холодной войны» русский наемный убийца, – продолжал меж тем Бублански. – Он появился здесь в семидесятые годы и тогда же сошелся с женщиной, которая родила ему дочь Лисбет. Жил под прикрытием некоей группировки из СЭПО, занимался темными делишками и ничего и никого не боялся. Некий полицейский из СЭПО проследил за тем, чтобы Лисбет Саландер поместили в детскую психиатрическую клинику, когда она в тринадцатилетнем возрасте угрожала разоблачить Залаченко.
– Да, похоже, это очень мутная история… Вряд ли мы сможем предать огласке такую информацию. Насколько я понимаю, все сведения о Залаченко засекречены.
– И тем не менее так оно и есть. У меня тут документы…
– Можно мне на них взглянуть?
Бублански протянул ему папку с полицейскими отчетами от 1991 года. Экстрём внимательно разглядывал штамп, означавший, что на сведения наложен гриф секретности, и регистрационный номер, который, несомненно, принадлежал Службе государственной безопасности Швеции. Он бегло перелистал папку, содержащую почти сто страниц, пробежал глазами несколько случайных фрагментов и отложил ее в сторону.
– Нам следует пока придержать это дело, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. Значит, Лисбет Саландер упекли в психушку за то, что она пыталась убить собственного отца… этого самого Залаченко. А теперь она шарахнула его топором по башке. Конечно, это следует квалифицировать как попытку убийства. К тому же ее необходимо задержать за то, что она стреляла в Магге Лундина в Сталлархольме.
– Ты можешь задерживать кого угодно, но я бы на твоем месте действовал с оглядкой.
– Если вся эта история с СЭПО выйдет на свет божий, грянет жуткий скандал.
Бублански пожал плечами. Его обязанность – раскрывать преступления, а до скандалов ему нет никакого дела.
– А что же этот мерзавец из СЭПО, Гуннар Бьёрк? Что нам известно о нем, какую он играл роль?
– Он – одно из главных действующих лиц. В данный момент он взял больничный по поводу межпозвонковой грыжи и живет в Смодаларё.
– Ладно, по поводу СЭПО мы пока не будем суетиться. Сейчас речь идет об убийстве полицейского, и всё. Не будем раздувать нездоровую сенсацию.
– Но умолчать о том, что случилось, нам теперь тоже не удастся.
– Что ты имеешь в виду?
– Я отправил Курта Свенссона, чтобы он привез Бьёрка на допрос. – Бублански посмотрел на часы. – Вероятно, как раз сейчас он к нему прибыл.
– Что?
– Вообще-то я и сам бы с удовольствием съездил в Смодаларё, но не смог – из-за убийства полицейского.
– Но я не давал санкции на арест Бьёрка.
– Так оно и есть. Но речь не идет об аресте. Я пригласил его на допрос.
– Мне это не нравится.
Бублански подался к нему и сказал с доверительным видом:
– Понимаешь ли, в чем дело, Рикард… Лисбет Саландер с самого детства подвергалась целой серии противоправных действий. Я хочу покончить с этим. Безусловно, ты вправе отстранить меня от руководства расследованием, но в таком случае я буду вынужден подать рапорт.
Рикард Экстрём выглядел так, словно проглотил что-то кислое.
Заместитель начальника отдела Службы государственной безопасности по работе с иностранцами Гуннар Бьёрк находился на больничном. Он открыл дверь летнего дома в Смодаларё и увидел атлетически сложенного, коротко стриженного блондина в черной кожаной куртке.
– Я ищу Гуннара Бьёрка.
– Это я.
– Курт Свенссон, уголовная полиция лена. – Незнакомец показал удостоверение.
– И что же?
– Вас приглашают явиться на Кунгсхольмен, чтобы помочь полиции в расследовании дела Лисбет Саландер.
– Думаю, что это какое-то недоразумение.
– Никакого недоразумения, – сказал Курт Свенссон.
– Уверен, что вы ошиблись. Я тоже полицейский. По-моему, вам следует выяснить все у вашего начальника.
– Именно мой начальник и хочет с вами побеседовать.
– Я должен позвонить…
– Вы сможете позвонить с Кунгсхольмена.
Гуннар Бьёрк вдруг почувствовал, что он не в состоянии сопротивляться.
Все-таки это случилось. Теперь эта история станет достоянием гласности. Проклятый Блумквист. Проклятая Саландер.
– Я арестован? – спросил он.
– Пока нет. Но мы можем постараться, если вы настаиваете.
– Нет, нет, я, конечно, поеду. Разумеется, я хочу помочь своим коллегам.
– Вот и славно, – сказал Курт Свенссон, проходя в дом.
Пока Гуннар Бьёрк надевал верхнюю одежду и выключал кофеварку, полицейский не спускал с него глаз.