ГЛАВА 14
Существует достаточно света для тех, кто хочет видеть, и достаточно мрака для тех, кто не хочет.
Я некоторое время полежал на песке, осмысливая услышанное и тяжело созерцая высокое, прозрачно синее небо, совершенно равнодушное к тому, что происходит на земле.
Да, ожидал я всего, но только не этого! Вот, значит, как!? У, сука, у, стерва, у, потаскушка!!! Проститутка, гадость! Ах, ты шлюха, ах, ты ничтожная мерзость, ах, ты конченная и ненавистная мразь!!! Дура!!! Как могла, как посмела сотворить и осуществить подобное, как такое стало возможным вообще?! Обожательница смердящих, вялых и вонючих членов! Героиня явно не моего романа!!!
Я представил, как Риг и Милли лежат рядом друг с другом, обнявшись, обнажённые и полные страсти, как мужчина целует тело женщины, как она стонет и извивается от предчувствия грядущего совокупления и получения наслаждения. Как она, почти потеряв рассудок, сжимает голову мужчины, ласкающего языком и губами её нежное и влажное лоно, своими чудесными бёдрами. Как она берёт в рот член любовника, а он, возбудившись до предела, горя нетерпением, переворачивает женщину на спину и снова погружается губами и языком в неё, а потом начинается бешеное совокупление, которое заканчивается диким оргазмом! И ещё, и ещё, и ещё!!! И так до бесконечности!!!
Не верю, не могу понять и всё это осознать! Сука, Боже мой, какая ничтожная, позорная, убогая, жалкая и крайне ненавистная сука!? Как кто-то посмел познать тебя, шлюха?! Кто посмел страстно целовать твою грудь и жопу?! Самую сладкую и несравненную жопу в мире!?
Грудь, жопа, писька, ноги, руки и лучезарный взгляд моей Милли! Все эти картины проносились в моём воспалённом воображении одна за другой, и повторялись вновь и вновь, и сливались в одну. Да что же такое со мною происходит?! Что за напасть, что за наваждение! Я пытался освободиться от них, но все мои попытки были тщетны и безрезультатны. Я кружился и крутился в каком-то мощном, страшном, первозданном, безумном и бешенном круговороте, из которого никак не мог выбраться!
Дикая, чёрная, ослепляющая, гнетуще тёмная, мутная, могучая и первобытная энергия захлестнула меня и поразила всю мою человеческую и ранее скрытую, а теперь не совсем понятную до конца мне самому себе, но кипящую и ищущую выхода наружу нечеловеческую сущность, которая до поры до времени не давала о себе знать.
И она, — эта доселе жестокая, мрачно и тайно покоящаяся и подавленная ипостась моей двуединой натуры, вдруг вырвалась на свободу, и я внезапно в полной мере осознал себя, и свою природу и основу всего, и почувствовал такой бешенный всплеск энергии внутри, что дико и злобно закричал, завизжал, заорал и забился на песке, как самый конченный эпилептик из миллиона самых неизлечимых эпилептиков, и был я ужасен, и был я безнадёжно психически болен и зверски поражён осознанием открывшейся передо мною истины, и горесть, и отчаяние, и злоба, и страсть и ненависть сплелись во мне в нечто одно единое, неразделимое, непереносимое, могучее и страшное.
И был тихий, жаркий и пасторальный день. И был тягучий, слегка прохладный и расплывчатый вечер, и была безысходная и мрачная ночь с равнодушными звёздами в чёрной бездне, и было абсолютно не нужное мне тяжкое, серое и сумрачное утро с печальным рассветом, в котором я чувствовал себя абсолютно лишним. И ощущал я себя изгоем, и никем иным. И было мне очень плохо, сумрачно и непонятно. А потом я впал в какое-то странное забытье и очнулся неизвестно где.
— Милый, как ты себя чувствуешь? — вдруг раздался откуда-то из другого измерения нежный и сочувствующий голос.
— Стелла?!
— Да, я…
— Ты!? Как, почему, откуда? Где я нахожусь?
— Странный вопрос…
— Где я нахожусь!?
— Как где? В данный момент ты лежишь на своём любимом диване в своей квартире.
— А Полинезия?
— Извини, при чём тут Полинезия? Какая Полинезия?
— Ах, ну да… А меч?! А пистолеты?!
— Какой меч!? Какие пистолеты?!
— Меч один. Им не шутят и не играют. Он, как никто иной, всегда должен лежать под диваном! — воскликнул я. — Или стоять рядом с ним! А пистолеты обязаны обитать в том же пространстве!
— Я понимаю… У тебя жар. Ну, успокойся, милый! — сочувственно произнесла Стелла. — Что с тобой произошло?
— Никакого жара нет! Ты откуда здесь, вообще, взялась!?
— Я заглянула к тебе сегодня вечером потому, что ты весь день не отвечал на мои звонки. Я очень беспокоилась за тебя, но раньше никак не могла вырваться. Служба… В районе произошло двойное убийство, весь личный состав отдела полиции был поднят на ноги по тревоги, и вот только сейчас я, наконец, смогла увидеть тебя. Что случилось, мой дорогой! Что произошло? Почему ты весь в песке и какой-то абсолютно не такой!?