Палец моментально закровил, а значит, порез вышел неглубоким — ура! Терпеть не могу случайные глубокие порезы, для которых нужны швы. Я исцелялась быстрее человека, но не тогда, когда порез нанесен магически заряженным лезвием — даже если это лезвие держу я сама. Я прислонила подушечку пальца к мачете плашмя, чтобы кровь стекала по лезвию, пока я очерчиваю им землю между надгробиями семейства Сианисов. Могилы располагались так близко друг к другу, что круг у меня выйдет не совсем кругом, а скорее каким-то странным пузырем, если я планирую захватить в него только одну могилу. Как только первая капля крови упала на землю, я тут же почувствовала эхо силы некроманта и ножа, которым подняли больше зомби, чем изрядное количество аниматоров поднимали за всю свою карьеру. Земля буквально дрожала, пока я окропляла ее алыми каплями вокруг могилы. Толпу людей я слышала, как шум океана вдалеке, но он стих, когда я вошла в круг, который должен был защитить весь процесс, Ирму и зомби, которого мы поднимем, от тех, кто рыщет ночами в поисках мертвых тел, достаточно живых, чтобы забрать себе для тест-драйва.
С каждой каплей крови уровень силы подскакивал — плотная линия тут не нужна, к счастью для моего здоровья и благополучия. С последней упавшей каплей по мне пробежала дрожь, что было нехарактерно для подъема мертвецов, вот только я делала это перед толпой возбужденных и глубоко преданных фанатов «Кабс». Как будто их энергия дала какой-то особый толчок, словно одного их желания было достаточно, чтобы все получилось.
Ирма задрожала, но она знала, что сейчас надо молчать. Я вытерла кровь об надгробие, постучала по нему мачете и сказала:
— Уильям Сианис, сталью призываю тебя из могилы! — Я коснулась ее лезвием. — Кровью призываю тебя из могилы! — Далее я коснулась своей окровавленной рукой холодного камня.
Осторожно переместившись в изножье могилы, я постаралась не смазать свой круг силы.
— Услышь меня, Уильям Сианис, сталью, кровью и силой призываю тебя из могилы. Услышь нас и подчинись! Я велю тебе подняться из могилы. Восстань из нее, чтобы ходить среди нас!
По траве, растущей на могиле, пробежала рябь, словно это была зеленая вода, и из-под нее поднялась темная земля. В кино зомби вылезают из могилы так, словно им самим приходится прорывать себе путь наверх, но в реальности это скорее походит на то, что почва становится жидкостью, и зомби всплывает на поверхность. Уильям Сианис сел, моргая, у изголовья своей могилы. В толпе людей послышались ахи-вздохи, а за ними последовали щелчки сотен смартфонов, на которые снимали фотки. Пара человек вскрикнули, потому что с таким количеством моей крови Уильям «Козел Билли» Сианис больше походил на киношного зомби, чем на симпатичного парня с небольшого портрета на надгробии. Он был явно старше, чем на портрете, но бледная восковая кожа, ввалившиеся глаза, взгляд которых был лишен всякой мысли, кости, проступавшие под кожей, лишенной плоти — все это не оставляло сомнений в том, что перед тобой мертвец. Он сидел, он двигался, но это не означало, что он живой.
Я покосилась на Ирму Вачовски, которая вцепилась в надгробие так, словно это была последняя штука на планете, за которую можно было держаться. Ирма была бледна, но полна решимости. Она протянула вперед свою руку и сорвала пластырь с пальца, который мы ей надрезали ранее. Условия сбора на «Кикстартере» обещали, что тот, кто внесет самую крупную сумму, получит возможность контролировать зомби, но чтобы мертвяк подчинился, нужно пожертвовать чем-то большим, чем деньги. Ирма молча протянула мне свою руку.
Я повела ее вокруг могилы — осторожно, чтобы не покинуть круг, — и предложила ее руку мертвецу.
— Уильям Сианис, испей этой крови и говори с нами.
Он принюхался и схватил Ирму за запястье своей хладной рукой. Ирма вздрогнула, но когда зомби присосался к ее окровавленному пальцу и начал пить, она не упала в обморок и даже не пикнула. Она была бледна, на ее коже выступила испарина, но на ногах рядом со мной она стояла твердо.
Зомби моргнул, и вот уже кто-то смотрит на нас из этих глаз. Он был там. Я помогла Ирме убрать руку подальше от зомби и сказала:
— Уильям Сианис.
— Билл. — Поправил он, его голос звучал хрипло. Он прокашлялся и поднял на нас взгляд — откровенно смущенный, да и кто мог его винить?
Я объяснила так просто и доступно, как только могла, зачем мы подняли его из мертвых. Будь я на его месте, меня бы задело, что меня подняли из могилы ради чего-то настолько несерьезного, но он не огорчился. В его глазах было искреннее сожаление, когда он сказал: