Стоя у коричневой стальной двери с ручкой серебристого цвета, я старалась не напевать пришедшую так не вовремя на ум песню: «На седьмом этаже, за семь часов счастья…». Это точно не мой случай. Хотя этаж седьмой.
Марина открыла через несколько секунд после моего звонка в дверь, будто ждала прямо в прихожей. Я натянула улыбку, готовая поприветствовать ее, и когда дверь открылась, я так и осталась стоять с улыбкой Гуинплена и глупым выражением лица.
Марина, видимо, принимала недавно душ. Марина не успела одеться. Марина, черт бы ее побрал, стояла в одном полотенце, придерживая его рукой. Все еще стоя на лестничной клетке, я медленно опустила глаза, не в состоянии не разглядывать девушку. Ее плечи с ее чертовыми выступающими ключицами, ее красивые сильные ноги, с проглядывающими мышцами на икрах, и, конечно же, мое любимое — эта манящая ложбинка между грудей. У всех свои фетиши, а у меня это. Я вперилась взглядом в ее ложбинку, не в силах оторвать глаз. Если бы кто-то задал мне сейчас вопрос, любой, даже если бы спросили мое имя, я уверена, что не смогла бы ответить. Или проблеяла бы что-то нечленораздельное.
— Лера? — я увидела, как Марина обеспокоенно машет рукой у меня перед глазами, и подняла взгляд, встряхнув головой.
— Да? — я заморгала, уставившись на нее.
— Не хочешь зайти? — девушка чуть отошла назад, чтобы я смогла войти в квартиру.
— Да! — ответила я с большим энтузиазмом, чем того требовала ситуация. — Да, я хочу.
Боже, она что, издевается?!
— Извини, я только из душа, думала, успею. Проходи на кухню, я сейчас. Она выпроводила меня в просторную кухню, а сама исчезла в комнате, закрыв за собой дверь. Я же кинулась к раковине, чтобы ополоснуть лицо холодной водой. Если бы была возможность, я бы и лед в штаны напихала, лишь бы стереть из своей памяти образ Марины с влажными волосами, укутанной в полотенце.
Пока я ждала хозяйку, то осмотрела кухню. Очевидно, она переехала совсем недавно. Потому что кое-где еще стояли коробки, а лоджия и вовсе была ими завалена. Видимо, у нее мало свободного времени, чтобы разобрать тут все. Женька, блин, могла бы и помочь своей девушке.
— Ну как ты? — я вздрогнула, неожиданно услышав ее голос за спиной, и обернулась. Лучше бы не оборачивалась.
На Марине были спортивные штаны, которые доходили до щиколоток, а также свободная майка-алкоголичка. Ее плечи были голыми, я видела выступающие лямки спортивного бюстгальтера, а также я видела неплохое декольте. Нет, ее спортивный топ прикрывал все самое важное, но ложбинка была видна, чтоб ее.
— Тут мило, — прокашлявшись, сказала я.
— Тут все в разобранном виде, — усмехнулась Марина. — Хочешь что-нибудь выпить? У меня есть сок, — она показала на холодильник и вопросительно уставилась на меня.
— Нет, лучше приступим к делу, а потом уже… Ну, чтобы не терять настрой, — улыбнулась я, думая только об одном: «Не опускай глаза. НЕ. ОПУСКАЙ. ГЛАЗА.»
— О, как скажешь, — кивнула девушка, — тогда пойдем.
Мы оказались в комнате, которая должна была в скором времени стать спальней. На полу был постелен светлый ламинат, обои тоже были светлые. Несмотря на то, что в комнате был только матрас и тумбочка, в ней было довольно уютно. И еще вкусно пахло. Апельсинами. Или это от Марины пахло ими, не знаю. Также на полу было несколько огромных чемоданов, два из которых были открыты, и из них торчали вещи.
— Чемоданы вместо шкафов? — улыбнулась я.
— Что? А, да, — Марина неожиданно покраснела и закрыла один из чемоданов. Оттуда торчал лифчик, как я успела заметить. И тоже покраснела.
— Ну, где твоя кровать? — спросила я и переложила чемоданчик с инструментами в другую руку.
— Обычно предлагают сначала познакомиться поближе, — засмеялась Марина, чем снова вызвала у меня приступ смущения. Честно, обычно я нормально реагирую на подобные шутки, но, очевидно, не с ней.
— Кхм, да, — усмехнувшись, я уставилась на свои носки.
— Вот, тут каркас, — она показала на дальнюю часть комнаты, где лежали перемотанные скотчем доски.
Я подошла к груде дерева и улыбнулась. Икея. Ну, конечно.
— Почему ты улыбаешься? — Марина уже стояла рядом со мной. Как ей удается так быстро и бесшумно перемещаться?
— Икея. У меня почти такая же кровать.
— А что? Дешево и сердито, и удобно.
Я достала инструкцию и открыла ее. Марина, как ребенок, крутилась рядом и заглядывала мне через плечо. Я чувствовала запах ее геля для душа. Или не геля. Пахло апельсинами.
— Согне… Согн… Сон-ге-санд, — прочитала она вслух и по слогам. — Черт, язык сломаешь с их названиями. Кто вообще их придумывает? Или человек просто садится за компьютер, бьется головой о клавиатуру, и то, что получилось — и есть название. Мне кажется, так и происходит.
— На самом деле, нет, — усмехнулась я. — Эти слова всегда что-то обозначают. Они не вымышленные. Все зависит от категории мебели. Скажем, шкафы, ковры, кровати. Какие-то слова — это топонимы Швеции или других стран. Дании, например. Какие-то слова обозначают города или реки. Еще профессии тоже.
— Серьезно? — Марина подняла бровь, в недоверии уставившись на меня.
Мы стояли так близко, что я разглядела все крапинки в ее глазах. А также небольшой шрам под губой. Наверное, от ветрянки в детстве. Очень милый, красивый шрам.
— Да, — сказала я еле слышно. Тут же придя в себя, я прокашлялась и продолжила: — Ну что, приступим?
— Давай, командуй. Я буду помогать.
***
Спустя час кровать была готова. Это был вариант из белого крашеного дерева с четырьмя ящиками внизу и решетчатым изголовьем. Потом мы перетащили на нее матрас и стояли, осматривая свою работу.
— Мы отличная команда, — весело сказала Марина, поднимая руку, чтобы отбить «пять».
— Да. И ты почти не мешала, — засмеялась я.
— Эй! Я старалась, — она шутливо ударила меня в плечо и ее глаза расширились. Она еще раз ткнула меня в плечо. И еще раз.
— Марина, что ты делаешь? — недоверчиво спросила я. Нет, я не против, чтобы в меня тыкала красивая женщина, но я должна хотя бы понимать, для чего она это делает.
— У тебя такие мышцы, — протянула она, продолжая тыкать пальцем мне в предплечье. — А с виду ты худенькая. Я еще заметила, когда мы матрас перетаскивали.
— Эм… — я смутилась. Снова. — Спасибо.
— Ты чем-то занимаешься? — спросила она, перестав, наконец, пытаться пробить во мне дыру.
— Занимаюсь? — не поняла я. — Чем?
— Ну, в смысле спортом.
— А… Нет. Нет, — покачала я головой. — Раньше занималась легкой атлетикой, но это было много лет назад.
— Почему бросила? — Марина отошла от меня и достала из чемодана довольно объемный пакет.
— Надоело, — пожала я плечами.
Это был наматрасник. Я помогла ей его постелить, и мы снова уставились на кровать, будто на ней лежали голые нимфы.
— Класс. Спасибо тебе огромное, — искренне поблагодарила Марина, повернувшись ко мне.
— Да без проблем. Что следующее?
— В каком смысле? — нахмурилась девушка.
— Ну, Женька говорила, что еще шкафы там… Или стеллажи?
— А. Нет…
— Нет?
— Ну, я думаю, с этим я потом разберусь. Кровать — самое важное. А шкафы соберу со временем, — отмахнулась Марина. — Ты и так устала.
— Давай мы соберем все, что сможем собрать, пока у меня в руках шуруповерт, — улыбнулась я.
— Мне неловко тебя так эксплуатировать, — призналась Марина.
— Перестань. Показывай, что еще?
Мы прошли в другую комнату. Там стоял телевизор, уйма коробок разного размера, а также много досок.
— Тут два стеллажа, — Марина показала в угол комнаты. — Слу-у-ушай, — протянула она, — а может, ну их, эти стеллажи, а ты лучше мне дырку сделаешь?
— Что, прости? — не поняла я последней фразы.
— Дырку, — повторила Марина и слегка покраснела, — в стене в смысле. Мне нужна дырка в стене, чтобы повесить картину, — девушка кивнула куда-то в сторону, и я повернула голову.