– Готов проиграть? – кричит мне Слонский, лучший друг местного царька Ефима Абашина, самонадеянно скалясь и кривя пухлый рот. Но я не поворачиваюсь, спокойно занимая место слева от него, и стряхиваю с кистей ненужное напряжение.
Вода нас рассудит.
– На старт! – звонкая команда стартера врезается в барабанные перепонки, и я застываю в привычном положении, сосредоточиваясь лишь на своей дорожке.
Я не умею проигрывать. И не хочу. Особенно сейчас, когда жгучий взгляд проникшей под кожу Авериной упирается между лопаток и подгоняет вперед.
«Марш» в моей голове звучит одновременно с раскатистой сиреной, и я птицей слетаю с тумбочки, уже через мгновение сливаясь с любимой стихией. И больше нет ничего вокруг, кроме заветной цели, маячащей впереди. Ни конкурентов, ни скандирующей что-то там публики, ни даже скрестившего пальцы за спиной Кирилла, мнущегося рядом с тренером.
Есть только я, скорость и волны. Расходящиеся кругами от мощных гребков. И безграничная уверенность в том, что к финишу я приду первым.
И я понимаю, что не ошибся, когда моя ладонь в отточенном до автоматизма движении касается бортика, пальцы ложатся на поручни, а тело само выбрасывает меня вверх. Может, это и не рекорд, но соперников я точно обставил.
Парни из школы олимпийского резерва финишируют с небольшим запозданием, а понтовавшийся перед стартом позер так и вовсе барахтается где-то на середине.
– Хорошее время, Громов! Будем работать, – за оглушительным визгом с трибун я едва различаю слова тренера. Сухощавого мужика лет сорока пяти без единого седого волоса в черной, смоляной шевелюре.
Он буравит меня нечитаемым взором, вертит в длинных пальцах узкий кусок картона и, судя по разрезавшей лоб линии, что-то просчитывает. И я отчего-то ловлю себя на мысли, что с наставником мы обязательно сойдемся. После того как я прокляну решение остаться в спорте и десять раз выплюну легкие после изнурительной тренировки, да.
– Ты вытащил счастливый билет, бро! От девчонок отбоя теперь не будет, – доверительно сообщает мне Шилов, пока мы направляемся к раздевалке, но я от него отмахиваюсь и скрываюсь за дверью, умалчивая, что из всей толпы меня интересует только одна. И вряд ли ему это понравится.
Я наскоро стираю с тела капли воды и влезаю в свободные спортивные штаны и футболку черного цвета, беспечно насвистывая незатейливый мотивчик услышанного утром по радио хита. Не собираюсь сушить мокрые волосы и последним вываливаюсь в тесный коридор, в противоположном конце которого замерла моя проблема на ближайший семестр и моя главная мотивация. И я отчего-то не удивляюсь, что в присутствии Славы я больше не контролирую свои инстинкты, превращаясь в ходячий тестостерон. По крайней мере, парни предупредительно расступаются и пропускают меня вперед.
– Решила поздравить меня, принцесса? – я нависаю над шумно сопящей Авериной, упирая ладони в стену рядом с ее головой, втягиваю ноздрями аромат лимонника и чайного дерева и буквально дурею от этого запаха. Сокращаю расстояние между нашими телами и окончательно забиваю на то, что мы со Станиславой мешаем ребятам покинуть помещение. Подождут.
– С победой, Тимур, – роняет она рвано, и хрипотца в ее голосе бьет по моим нервным окончаниям и снова воспламеняет кровь, в которой до сих пор гуляет эйфория от выигрыша.
Не замечая никого, я наклоняюсь еще ниже, трусь носом о Славкин нос и теряюсь в сером море ее пленительных омутов. И все в этом моменте идеально, кроме придурка за нашими спинами, роняющего на пол бутылку и отвлекающего меня от Авериной. Фак.
– Отель через дорогу напротив, – пожимает плечами Слонский, пиная носком модных светло-голубых кед осколки стекла. И мне не терпится впечатать кулак прямо в его массивный круглый нос, но я одергиваю себя, возвращая внимание Стасе, и аккуратно отодвигаю ее в сторону от прохода, чтобы эти любители лезть не в свое дело поскорее свалили.
И если пловцы быстро высыпают в коридор, то худая светловолосая девчонка в смешном темно-красном свитере с изображением оленя совсем не желает оставлять нас наедине. Она разве что не подпрыгивает от распирающего ее любопытства и явно из последних сил удерживает язык за зубами.
– Беги, Лид, я догоню, – лукавая улыбка касается уголков Славиных губ, в ее глазах пляшут самые настоящие черти, и в этот самый момент я четко осознаю, что просто не могу отдать Аверину Шилову. Что бы ни предписывал наш негласный мужской кодекс и какими бы разногласиями это ни грозило мне в обозримом будущем. Плевать.
– Сегодня я обещал парням зависнуть с ними в баре, а завтра ты идешь со мной на свидание. Заберу тебя в семь, – я выдыхаю Станиславе прямо в рот, стоит ее вертлявой подруге-егозе скрыться из виду, и требовательно мажу пальцем по нежной щеке. Сцеживаю негромкое ругательство сквозь зубы, нехотя отлипаю от девушки и размашистым шагом удаляюсь прочь от раздевалки, впопыхах натягивая излюбленную кожаную куртку. Нельзя позволить себе переиграть планы и послать договоренности к чертям, раз теперь мне здесь жить и тереться с пацанами бок о бок в бассейне.