Потому что Кирюхе на фиг мое откровение не тарахтело. Ему нужно было что-нибудь вроде «она обязательно тебя оценит» или «ты реально крут, бро», а не моя грубая голая правда. И вроде бы надо заткнуться, но я продолжаю нестись вперед, как набравший ход паровоз.
– Мой тебе совет, Кир, оставь Славку в покое и переключись на кого-то другого.
Судя по сведенным к переносице бровям, выгоревшим от пребывания друга на курорте в Арабских Эмиратах, а также крепко сжатым кулакам, Шилов не то, что не согласен с предложением, а готов затолкать неприятные слова мне прямо в глотку. И это его поведение вызывает глухой ироничный смешок, слетающий с моих губ.
С самого детства Кирилл привык получать все, что его душе будет угодно. Лучшую игрушку, навороченную приставку, дорогущий гаджет – не важно. И тот факт, что что-то во Вселенной может происходить против его воли, сейчас вряд ли укладывается в его бедовой голове.
– Громов! Шилов! А вам, что, особое приглашение на тренировку нужно? Так я сейчас выпишу! – раскатисто гаркает Алексеич, и мы с другом срываемся с места, обгоняя друг друга на поворотах и опасно скользя по мокрому кафелю.
Неприятный разговор снова откладывается, и я вхожу в воду практически без брызг, давая себе последнюю отсрочку. Обязательно признаюсь Кирюхе, что связывает нас со Станиславой, после того, как отметим его день рождения.
На этот раз родная стихия не приносит должного облегчения, а напряжение между нами с Шиловым продолжает расти. Выливаясь сначала в стремление опередить друг друга на финише, а потом – в перекрестившиеся тяжелые взгляды в раздевалке. И впервые с нашего знакомства в детском лагере, когда я вмешался в неравную драку Кира с другими мальчишками, мы с товарищем выходим из здания университета порознь. Он направляется к припаркованной за углом тачке, я же устремляюсь к аллее, ведущей к подземке. Потому что делить тесное пространство авто, когда мы оба на взводе, вряд ли хорошая идея.
Правда, долго думать об обидах Кирилла не получается, потому что через каких-то полчаса из подъезда элитного жилого комплекса выныривает Слава, одетая в длинное пальто кремового цвета и сияющую широкую улыбку. Зажигающую меня неподдельным счастьем и предвкушением чего-то невероятного.
Мы с ней добираемся до ближайшего кинотеатра, перебрасываясь ничего не значащими фразами и историями из прошлой жизни. Сдаем верхнюю одежду в гардероб и, предъявив электронные билеты уставшей девочке-контроллеру в мешковатом сером платье, поднимаемся на последний ряд. И Стася не упрекает меня за выбранные «места для поцелуев», обольстительно отправляя в рот облачко воздушного карамельного попкорна.
– Я так давно не была на свидании, что забыла, как может быть здорово куда-то пропасть и выключить телефон, – искренне выдыхает она, прижимаясь щекой к моему плечу. А я позволяю себе переплести наши пальцы и сказать, как замечательно она выглядит в этом светло-бежевом кардигане и черных обтягивающих брюках с кожаной полоской сбоку.
На экране разворачивается захватывающее действо, но я вряд ли могу уловить сюжет, упиваясь близостью Славкиного изящного тела, любуясь ее гладкими распущенными волосами и балдея от запаха земляники, перемешанного с шоколадом.
Пожалуй, стоило оставить позади неудачные отношения, чтобы со всего маха влететь в девчонку, от которой фейерверки разрываются в груди.
Она очаровательно прикусывает нижнюю губу, а еще чуть подается вперед и непроизвольно стискивает мои пальцы, когда кинолента радует нас очередным непредсказуемым поворотом. И я не могу удержаться от соблазна притянуть девчонку ближе к себе и уткнуться носом в ее тонкую шею, беспечно пропуская развязку фильма.
– А как вы с Кириллом познакомились? – спрашиваю я у Славки, пока мы стоим в очереди в гардеробной, и чуть сильнее сжимаю руки, покоящиеся у нее на талии. Тем самым невольно демонстрируя взыгравшие собственнические инстинкты, требующие разузнать все детали, касающиеся взаимоотношений Авериной с Шиловым.
– Ты же в курсе о его легендарном везении? – ухмыляется Стася, поворачивая мои ладони вверх и нежно, невесомо их поглаживая. Дождавшись моего утвердительного кивка, она смешно морщит нос и, проглотив еще один смешок, рассказывает. – Он умудрился опрокинуть на меня чай в столовке, а заодно залить конспекты и журнал посещения.
– Странно, что он вообще после этого выжил…
Вручив пухлой угрюмой женщине номерки, я забираю у нее нашу одежду и помогаю Славе влезть в рукава ее длинного теплого пальто. Быстрым движением накидываю свою куртку и, не застегиваясь, выхожу на освещенный пятачок перед кинотеатром. С наслаждением запрокидываю голову вверх и ловлю языком снежинки, срывающиеся с пасмурного серо-синего неба.