И если для Маши предвестником скорого секса было мое поглаживание ее руки, то для меня важней были наши реплики во время перекура на балконе.
- Так сколько у тебя было женщин? – спросила Маша с некоей подначкой, будто не знала о рубеже, который не удавалось (или не особо-то и хотелось) взять за четыре прошлых года.
- Сто сорок девять, - ответил я честно. – И ты будешь, - приобнял ее за талию, на кухне мы сидели друг напротив друга и возможности частого телесного контакта не было, а узкий балкон, заваленный почти наполовину ненужным хозяйским барахлом, словно сам придвигал курильщиков ближе, - сто пятидесятой! - потянулся, чтоб поцеловать в губы, но Машенька деликатно подставила щечку, хоть мои сигареты и были покрепче.
- Юбилей! – улыбнулась она. – И у меня. Ты будешь у меня пятым.
- Значит, рассказ назовем «Сто пятидесятая и пятый», - не упустил я шанс проявить свою графоманскую натуру.
- Да как хочешь, - нажала мне пальцем на нос и посмотрела мне в глаза: долго, преданно, доверчиво.
И еще два внепостельных поцелуя, запомнившихся мне.
Убираем со стола, наводим на кухне порядок в четыре руки. Машенька обнимает меня со спины, чмокает в щеку:
- Спасибо тебе, DD! – и почти сразу. – Дай мне полотенце, я пойду в ванную.
И около ванной. Маша уже разделась до нижнего белья, развесила одежду на вешалку в прихожей, белеет в полумраке ее аппетитное тело: солидный бюст под черным лифчиком, манящие бедра и попа, почти не скрываемые узкими черными трусиками. Я наконец-то обнимаю ее спереди, наконец-то классический поцелуй губы в губы, наконец-то мечты сбудутся. Очень вкусно, очень сладко, трепетно глажу Машеньку по плечам, спине, бокам, ягодицам, изнемогаю от нежности и страсти, член горит желанием опробовать все ее дырочки,
- Хулиган, ах ты хулиган! – ласково шепчет она мне слова, ставшие лейтмотивом грядущей бесподобной ночи.
А этот поцелуй запомнился Маше:
… поцелуй первый все же был еще на кухне, такой нежно-осторожный… не совсем глубокий… с минимальным участием язычков… в основном губами.
Что же было потом?
А потом было всё… ну или почти всё, что бывает между мужчиной и женщиной, которые прониклись взаимной симпатией и хотят получить от интимной близости максимум удовольствия.
Были долгие поцелуи и ласки, было переплетение рук и ног, были страстные стоны и тихие смешки-разговоры, уже по пришествии в себя, дабы не разбудить соседей. Были фееричные минеты в исполнении Машеньки и ее признание «да, я люблю оральный секс, и не понимаю, почему некоторые девушки воротят от него нос». Она умела как-то по-особому всосать головку, потом с чпоком выпустить его наружу и в этот миг словно электрический импульс проходил по моему телу, по всей длине члена и через позвоночник в мозг, доставляя неземное блаженство. Я балдел и просил повторять этот финт еще и еще…
А ее начисто лишенная волос писечка и крупный клитор, не потеряешь в угаре страсти… ну просто мечта! Лижешь и лижешь… и тебе приятно, и ей… жаль только, никак до дойдет до оргазма. Еще и шепчет виновато моя милая девочка, не то всерьез, не то в шутку: «четыре года не было секса, не может организм поверить, что наконец-то случился, отвык кончать не от собственных пальцев». Ничего, вспомнит! Ради справедливости скажу, что в ту ночь так и не получилось сделать так, чтобы Машенька кончила. И языком, и пальцами, и в 69, и параллельно обычному сексу, и сама пыталась своими пальчиками… никак. Лишь только в полдень назавтра, после крепкого и бодрящего сна от 4 ночи до 11 утра … так и хочется написать, как тряслись стены от ее оглушительного крика и чуть не развалился диван… но нет, был тихий, еле слышный писк, и Маша свернулась калачиком.
- И это всё? – не смог сдержать я возглас удивления. – И ради этой секунды мы работали столько времени? Оно того стоило?