- Ну, - у Лины в груди образовался тугой ком, - если ты действительно все видела, то должна знать, что он меня изнасиловал.
- Откуда мне знать? - Прынцесса равнодушно пожала плечами. - Может быть, в этот день у тебя просто не было настроения, и он решил вразумить тебя по-свойски. А?
У Лины упало сердце. Она все видела… видела - и не спасла подругу… Стоило ей хотя бы крикнуть, и Вадим отпустил бы Лину… Но нет…
- Нет, Екатерина, - Лина специально назвала Прынцессу по имени, - он меня изнасиловал.
- Возможно. Но это не оправдывает того, что ты его убила.
- Я не убивала его, - с ненавистью прошептала Лина.
- Докажи!
- То есть как? - удивилась Лина. - Зачем? Она вдруг успокоилась.
- Да и вообще - я не понимаю, о чем ты говоришь, - Лина с трудом взяла себя в руки и даже нашла силы изобразить улыбку, - какой учитель? Какое убийство? Ты, Прынцесса, видать, совсем спятила со своими богатыми мужичками. К доктору пора.
- К доктору, говоришь? Зачем к доктору? Я к следователю пойду.
- И что ты ему скажешь?
- А я не говорить буду, а показывать. Прынцесса подалась вперед и тихо сказала:
- Бутылка. Бутылка из-под полусладкого шампанского. Липкое полусладкое шампанское. И на ней прекрасные отпечатки пальцев. Твои и Вадима. Я тогда видела все и знаю, что он действительно тебя изнасиловал. Но я скажу, что это ты совратила его, а потом специально толкнула. Тебе нужно было выбросить бутылку или вымыть ее, а ты этого не сделала. И вот уже одиннадцать лет эта прекрасная бутылочка хранится у меня, запакованная так, как не пакуют исторические ценности. Все отпечатки на месте, так что будь уверена - ты на крюке. И хрен с него сорвешься.
- Хрен сорвешься… - задумчиво повторила Лина, - да, твой лексикончик сильно изменился за последние десять лет. Хорошо. И что дальше?
- А дальше все просто, - Прынцесса постучала пальцами по столу, - я тут слышала, что твои предки отвалили в Штаты, а квартиру оставили тебе. Так что - если я получу твою квартиру, то сочту это достаточной компенсацией за молчание. И не думай, что я бессердечная кровожадная тварь. Ты не останешься без жилья. У меня есть прекрасная комнатка на Лиговке. Небольшая, четырнадцать метров, но зато на восьмом этаже - потрясающий вид из окна. Правда, без лифта… Но это ничего. Мы же с тобой девушки молодые, что нам восьмой этаж? Так что - совершаем обмен и живем дальше. Спокойно и без проблем.
- Тебе нравится моя квартира? - Лина улыбнулась, и от этой улыбки повеяло холодом. Она внезапно успокоилась и мобилизовалась. - А может быть, тебе понравится могилка где-нибудь на Южном?
- Даже не думай, - ответная улыбка Прынцессы была не менее холодной и ядовитой, - у меня все схвачено. К делу подключены конкретные люди, так что - не рыпайся. Сроку тебе на раздумья - три дня. Люблю, знаешь ли, круглые числа. Например - сто сорок квадратных метров в бельэтаже на Малой Монетной.
Прынцесса встала и сделала несколько шагов от столика, не поворачиваясь к Лине спиной.
- А ведь ты меня боишься, - медленно произнесла Лина, рассматривая Прынцессу так, будто видела ее впервые. - Правильно, бойся.
- Ну и боюсь, - согласилась Прынцесса, медленно отходя от Лины, - те, кто ничего не боится, глупо умирают. Вот и твой Максим…
- Ты знала об этом? - Лина почувствовала, что вот-вот упадет в обморок.
- Я много чего знаю, - Прынцесса отошла уже метров на десять, - Червонец рассказал. Но я ему пока не рассказала ничего. Учти это.
Она наконец повернулась к Лине спиной и быстро пошла к мосту, перекинутому через канал, отделяющий Крепость от Петроградской.
Лина смотрела ей вслед и не верила, что этот разговор произошел на самом деле. Ей показалось, что Прынцесса сейчас растает в воздухе, а потом появится снова, но уже наяву, и они будут болтать о разном и приятном, и никаких разговоров о квартире, никакого вымогательства не будет, оно только пригрезилось Лине, и все будет хорошо… Если только про то, что произошло в последнее время, допускало такое определение.
Но все было по-настоящему.
Она увидела, как Прынцесса, наступив на камешек, покачнулась, и до Лины донеслось грязное ругательство, привычно произнесенное ее бывшей школьной приятельницей, красавицей и грозой мужчин.
Глава пятнадцатая
Аркадий сидел на заднем сиденье видавшей виды белой "пятерки" и глазел по сторонам, как колхозник, приехавший в столицу полюбоваться на блага цивилизации. Он всматривался в знакомые виды города, в котором родился и вырос, пытаясь разглядеть в них что-то новое, но нового не было, и Аркадий почувствовал себя обманутым.
Конечно, год, на протяжении которого он жил в Америке, - не срок. Наивно было рассчитывать на очевидные изменения в облике Города, но Аркадий хотел этого, он ждал, что вернется в другую страну, к другим людям, что все изменится каким-то волшебным образом…
Увы, этого не произошло.
Там, в Кливленде, застав отца, висевшего посреди комнаты на брючном ремне, Аркадий решил, что с него хватит. Сняв трубку, он позвонил вовсе не в полицию, как намеревался сначала, а в офис такси. Через десять минут перед восьмиэтажным домом, похожим на российские новостройки сразу, остановился потрепанный желтый "Бьюик". Аркадий уселся рядом с водителем и сказал ему по-русски: