Ее руки скользят вокруг его бедер, чтобы схватить его голый зад, заставляя его двигаться вперед и глубже в ее рот. А затем ее пальцы скользят вниз к передней части его ног, слегка впиваясь ногтями в чувствительную плоть его внутренней поверхности бедер. Небольшой укол боли усиливает экстаз, и хриплый стон наконец вырывается из его горла.
— Блять… — Выдыхает Саске, пораженный ее восторженным мастерством, когда она работает над ним, касаясь его во всех нужных местах с непреодолимой страстью. Он тянется вниз, осторожно убирая розовые пряди с застенчивых глаз, которые смотрят на него из-под его члена. Она еще раз искусно облизывает его кончик.
Тяжелые веки опустились на обсидиановые глаза, несмотря на его недоверие, не в силах понять, как такая невинно милая девушка, как Сакура, может быть так обманчиво…
Неприличной.
Это как минимум не неприятный сюрприз. На самом деле, это только усиливает его потребность в ней в десять раз.
Дразнящие прикосновения Сакуры заставляют все его тело дрожать от удовольствия. Ее горячий рот кажется невероятным, таким восхитительно приятным; вскоре его бедра начинают дрожать. Его глаза закатываются на затылок, и его ресницы трепещут, когда он ударяет заднюю часть ее сжатого горла; когда он всей своей фигурой погрузился в ее рот, а ее губы напряглись на V-образном вырезе его бедер, дрожь в бедрах Саске стала неконтролируемой.
Сакура держит его глубоко в горле, руки поднимаются вверх и скользят под его толстовку, чтобы погладить его мускулистый живот, прежде чем медленно опустить их обратно к его дергающимся бедрам.
Когда она неожиданно отстраняется от своей умопомрачительной глубокой глотки, выдыхая, он не осознавал, что сдерживал толчки из легких. Но она снова проглатывает его, прежде чем он успевает сделать еще один вдох.
— Мм… — Он тихо мычит, закрывая глаза в попытке укротить безжалостное удовольствие. Она вводит его в свое горло и выходит из него, нежно дергая его пах, чтобы приблизить бедра.
Затерянное в облаке блаженства, сердце Саске колотится с каждым глотком ее красивых губ, каждым глотком ее горла вокруг него, каждым поворотом ее руки вокруг основания его члена, когда она дразнит головку.
Хлюпающие влажные звуки, которые она издает, работая над ним, идеально покачивая головой, отправляют его по опасной спирали к краю рая.
Не в силах помочь себе, когда он приближается к своему пику, он качает бедрами у ее рта, ударяя заднюю часть ее горла в такт ее ускоряющемуся ритму. Вцепившись кулаками в ее розовые локоны, он начинает трахать ее рот, каждый толчок вызывает взрыв эйфории.
И это чертовски хорошо.
Слишком хорошо.
Саске не уверен, сколько еще этой мучительной прелюдии он сможет выдержать.
— Сакура!.. — Внезапно он задыхается, два кулака сжимают ее спутанные розовые волосы, пытаясь помешать ей заставить его кончить еще до того, как он успеет оказаться внутри нее. Он вздрагивает, когда она втягивает его обратно в рот, сильно втягивая щеки. Он вздрагивает, из его горла вырывается протяжный стон. — Подожди … Са…
Ее имя в его устах растворяется в горячем выдохе, когда она полностью проглатывает его, скользя руками по его заднице. Саске задыхается от своей мольбы, пальцы сжимаются в ее волосах, когда карающее удовольствие разливается по его венам, притягивая его еще ближе к краю.
Его глаза тревожно расширяются, когда он чувствует, что тугой узел вот-вот разорвется.
— Подожди!.. — Он пытается вырваться из райского тепла ее рта. Но ее руки, обхватившие его задницу, крепко удерживают его во рту, пока ее язык крутится по его длине и вокруг кончика, прежде чем обернуться вокруг головки. Зажмурив глаза, он отводит бедра назад и вырывается из ее рта с ругательством. — Блять, Сакура!
Саске откидывает ее голову назад, взяв за волосы, слюна стекает с ее губ, он наклоняется и прижимается своим ртом к ее, заглушая ее хнычущий крик, а другой рукой сжимает сливочный столбик ее шеи.
Саске ухмыляется, бабочки порхают у него в животе, когда он чувствует изгиб ее злой ухмылки на своих губах.
Очень непослушная, правда.
Затем он стягивает тонкое платье через ее голову и толкает ее обратно на матрас, после чего срывает с нее лифчик, полностью потеряв контроль над собой. Он стягивает толстовку через голову и полностью снимает джинсы, позволяя им присоединиться к растущей груде на краю его кровати, прежде чем его руки оказываются повсюду на ее теле, обсидиановые глаза впитывают каждый дюйм ее мягкой обнаженной плоти.
Он сжимает ее дерзкую круглую грудь, разминая ее, когда он проводит большими пальцами по ее твердым розовым соскам, прежде чем его руки скользят вниз по ее бедрам, а затем обратно к ее груди, сердце бешено колотится от потребности прикоснуться к ней везде, до чего он может дотянуться руками.
— Пожалуйста, Саске. — Сакура бормочет в темноте. — Я так сильно тебя хочу.
— Я тоже хочу тебя, Сакура. — Он пьяно шепчет, чувствуя себя нехарактерно голосистым, когда массирует ее грудь и, как ястреб, наблюдает за тем, как ее губы приоткрываются от удовольствия. — Больше всего на свете.
Больше, чем ты могла бы знать.
Устраиваясь между ее ног, он хватает заднюю часть ее бедер и толкает их назад, пока ее колени не выровняются с ее плечами, а ее босые ступни свисают по обе стороны от его головы, наслаждаясь ее тихим всхлипом при осознании того, что он собирается проникнуть в нее настолько глубоко, насколько это возможно физически.
Отчаянный, нетерпеливый и запоздавший на шесть лет, Саске тянется между ними, чтобы поместить кончик своего влажного члена в ее мокрый вход, другой рукой сжимая заднюю часть ее бедра. Он скользит кончиком вверх и вниз по ее скользким складкам, прежде чем с хриплым стоном вонзиться в нее, толкаясь все глубже и глубже, пока его бедра не соприкасаются с ее бедрами.
Она задыхается, широко раскрыв глаза от его неожиданной полноты, руки взлетают, чтобы отчаянно обвить его шею.
Погруженный в нее по самую рукоять, он яростно дышет. Они смотрят друг другу в глаза; оба пьяны до безумия и обезумевшие от нужды.
Когда его лицо парит в нескольких дюймах над ее, он использует этот момент, чтобы изучить каждую деталь — удовольствие, плавающее в ее остекленевших глазах, отчаяние … Он смотрит на ее приоткрытые искусанные губы, на теплый румянец на ее щеках. Нежно-розовые волосы рассыпаются вокруг ее головы, контрастируя с его темно-синими подушками.
Она такая красивая, что это почти больно.
— Пожалуйста. — Сакура выдыхает, обхватывая его лицо и поднимая голову, чтобы крепко прижаться губами к его губам, позволяя ему ощутить вкус ее необузданного голода. Она мягко вращает бедрами, наблюдая, как блаженное удивление мелькает на его лице, пока она катает его член по своим тугим внутренним стенкам. — Пожалуйста, Саске.
Кивнув, он вытягивается только для того, чтобы уверенно скользнуть обратно в нее, морщась от удовольствия.
— Я… — он выдыхает между первыми медленными толчками, внезапно не в силах сдержать сожаление, выплескивающееся из его сердца, — я сожалею о той ночи. — Еще одна волна удовольствия прокатывается по нему, когда его бедра возвращаются к ее бедрам. Его зубы сжимаются. — Я никогда не должен был, — мягкое мычание вырывается у него, когда он скользит в нее особенно глубоко — боже, он чувствует себя так чертовски хорошо, — никогда не должен был говорить это тебе.
Гортанный стон срывается с ее губ, когда его толщина максимально растягивает ее стенки с каждым толчком. Сакура медленно моргает, глядя на него сквозь оцепенение.
— Ч-что?
— Той ночью. — Он невнятно бормочет сквозь зубы, решив признаться: — На вечеринке по случаю твоего дня рождения. В… В ванной. Я говорил вещи…