Антон чуть сдвинулся с места, а Наташа все еще неподвижно стояла. Их зрительный контакт с матерью мог продлиться долго, если бы та не решилась произнести:
— Здравствуй, дочка.
От этих слов в животе все скрутило. Наташа поморщилась, приблизилась к столу и села, убеждая себя, что в этом доме должна чувствовать себя хозяйкой.
— Зачем ты появилась? — спросила Наташа, не желая ходить вокруг да около.
— Наташа! Милая! Нельзя же так с матерью! — возмутилась бабушка, ставя на стол две пустые кружки.
Антон все это время сжимал руку Наташи. Большая поддержка ей и не требовалась.
— Она мне не мать, — прошипела Наташа, исподлобья посмотрев на женщину, родившую и бросившую дочь.
— Ничего страшного, мамочка. Она права. Я не участвовала в ее жизни, и она вольна считать меня кем угодно, — с горчинкой в голосе произнесла мама.
— Я повторю свой вопрос: зачем ты появилась? — снова произнесла Наташа уже более настойчиво.
— Мне нужна твоя помощь.
Наташа ухмыльнулась. Она и не ожидала услышать другой ответ. По крайней мере, все было честно, ведь скажи эта женщина сейчас о глубоких чувствах, Наташа ни за что не поверила бы ей. Судя по дорогому платью, надетому на ней, — о цене которого кричала марка, — в деньгах нужды у нее не было.
«Тогда что тебе нужно от меня?» — рвался с языка вопрос.
— Конкретнее, — произнесла Наташа, продолжая хмуриться.
— Ты должна будешь познакомиться с моим мужчиной и сделать вид, словно мы с тобой и не расставались на двадцать лет. Уверена, ты справишься, раз уж смогла сыграть фиктивную невесту миллионера.
Наташа бросила разъяренный взгляд на свою бабушку, словно пыталась спросить — зачем ты ей все рассказала, но та лишь пожала плечами в свое оправдание. В голове не укладывалось, для чего матери необходима эта игра в материнскую любовь.
— Я ничего тебе не должна, — холодно ответила Наташа, сжимая пальцы Антона.
— Я родила тебя, — произнесла мама, поджимая губы. — Ты можешь и не ценить этого, но ты должна мне.
Наташа хотела продолжить спор, но поглаживание Антона большим пальцем по ее руке успокаивало, он словно говорил через это касание, что все в порядке. Сделав глоток чая, который уже налила бабушка, Наташа сощурилась и посмотрела на мать.
— Зачем тебе это?
— У меня не проснулся материнский инстинкт, если ты об этом, — пожала плечами женщина, тряхнув волосами. — Мой мужчина желает убедиться, что я готова к материнству. Для этого он хочет встретиться и поговорить с тобой.
Наташа задумалась. Ей действительно было бы довольно просто сыграть фиктивную… теперь уже дочь, но она не желала этого. Идти на поводу у женщины, однажды предавшей и забывшей, что у нее есть дочь, девушка не хотела. Она еще раз заглянула в глаза матери, которую, — теперь уже точно была уверена, — никогда не назовет своей матерью.
— Нет, — ответила Наташа и заметила одобрительную улыбку на губах Антона.
— Нет? — мать явно не ожидала такого поворота.
— А ты ждала, что она согласится, после всего что было? Тебе следует возвращаться туда, где ты провела двадцать лет своей жизни, — вмешалась бабушка.
— Ты мне обязана, — зашипела мама в очередной раз.
— Можно поговорить с вами наедине? — спросил Антон у нее, и женщина кивнула ему в ответ.
Наташа не знала, о чем Антон хочет поговорить с ее матерью, но радовалась тому, что осталась наедине с бабушкой на некоторое время.
— Зачем ты рассказала ей про нас с Антоном? — спросила Наташа, посмотрев на бабушку. — О наших фиктивных отношениях не должен был знать кто-то чужой… Не она…
Бабушка присела на стул, где еще недавно сидела мама, и посмотрела на внучку. В ее взгляде читалось сожаление.
— Я не говорила ей о вас с Антоном… Она спрашивала, но уже изначально знала очень много правды о вас… Наверное, все это Денискина мамка, Любка…
Наташа поджала губы. Сплетни никогда не приводили ни к чему хорошему. Вот и сейчас от них стало только хуже. Гораздо хуже.
— Я не думала, что твоя мать общается с ней. Это раньше они были подругами не разлей вода, но, после того как твоя мать уехала, многое изменилось. Хотя, может, с Любкой она и поддерживала связь. А ей, Любке-то, Дениска наплел с три короба… Вот она и понесла сплетни по деревне…
Наташа задумалась. Ей хотелось забрать бабушку из этого проклятого места, чтобы больше никакие соседи не шушукались о том, как складывается их жизнь, потому что своя уже не сложилась, а менять что-то они не хотели. Людям проще поговорить о ком-то другом, чем задуматься, что можно изменить в своей жизни, чтобы она стала разнообразнее и ярче. Что касается Дениса и его матери, они давно должны были понять, что рано или поздно Наташа все равно ушла бы, не в силах продолжать терпеть потребительское отношение к себе. И без того слишком долго к ней относились, как к вещи, которой нужно было пользоваться для удовлетворения своих потребностей.
— Неважно, как она узнала… Я не стану помогать ей… Больше видеть ее не хочу, — произнесла Наташа.
— И правильно, детка. Я не знала, что она так себя поведет. Она же когда приехала, плакалась мне и говорила, как жалеет, что бросила тебя… А как ты на пороге появилась, она будто бы изменилась. Я, конечно, догадалась сразу, что дело неладное, но так хотела дать ей шанс, надеялась, что она действительно поняла, насколько неправа была.
— Люди не меняются, — прошептала Наташа, обхватывая себя руками. — В любом случае я настаиваю на том, чтобы ты подумала о переезде… Сама видишь, что в этой деревне все, как гадюки — сплетаются в клубок и шипят друг на друга.
— Я уже думала над твоим предложением. После операции я готова переехать, тем более тебе нужна будет помощь с детьми…
Наташа поперхнулась слюной. Их отношения с Антоном только-только начались, и она думала лишь о том, как получше узнать его и сблизиться, но не о детях, хоть очень хотела ребенка, когда жила с Денисом.
***
Антон вывел маму Наташи на крыльцо и прикрыл за собой дверь. Женщина достала из пачки длинную сигарету и закурила ее. Она с прищуром посмотрела на Антона и чуть склонила голову набок.
— А ты вроде бы неглупый… Не знаю даже, как ты смог купиться на мою простушку-дочь, — произнесла она и поднесла сигарету к губам, делая очередную затяжку.
— Я не собираюсь вести теплую светскую беседу, — холодно ответил Антон и сцепил руки в замок за спиной. Женщина, стоящая напротив, изогнула бровь в предвкушении. — Наташа ясно дала понять, что не собирается помогать вам, поэтому я настоятельно советую покинуть этот дом и забыть о нем. Вы бросили свою семью двадцать лет назад, не стоит надеяться, что они примут вас с распростертыми объятиями и будут радоваться воссоединению.
Женщина прислонилась к углу дома, делая глубокую затяжку и выдыхая остатки едкого дыма, не успевшие осесть на ее легких. Антон поморщился. Он терпеть не мог этот запах и никогда не понимал курящих женщин. В прошлом он часто ругался с Кристиной из-за того, что та курила довольно часто. Но девушка оправдывала свое поведение тем, что только так может контролировать свой вес, идя на перекур вместо того, чтобы съесть очередной пончик, а вес и фигура имели для нее, как для модели, очень большое значение. Антон надеялся, что рано или поздно сможет перевоспитать ее, потому что не желал, чтобы мать его будущего ребенка травила свой организм этой дрянью.
— Что тебе нужно от меня? Решил попытаться угрожать? Да ты хоть знаешь, с кем, вообще, имеешь дело? — возмутилась мать Наташи, вырывая из воспоминаний.
— С женщиной, которая бросила родного ребенка на попечительство своей матери, пропала на двадцать лет, а теперь пытается впечатлить миллионера. Ведь, если Наташа откажется, и он не познакомится с вашей идеальной семьей, то он вряд ли позволит вам стать частью своей семьи… Он не доверяет вам и подозревает подвох, чувствует, что стать матерью такая как вы никогда не сможет. Ваш любовник может найти ту, что будет моложе и ответственнее… — Антон пожал плечами.