— Я люблю тебя. Надеюсь, что где-то там на небесах, ты видишь и слышишь меня, — прошептал Антон и поднялся на ноги.
Он подошел к бару, открыл его и достал бутылку водки. Никакой бренди или виски не помогали так хорошо утолить боль, как она. Налив полную стопку, Антон залпом осушил ее, морщась от резкого вкуса, которым обладал спирт, но как только обжигающая жидкость начала расползаться по телу, стало теплее. Умиротворенность плавно стала вытеснять боль. Антон ухмыльнулся и налил еще. Он понимал, что алкоголь не в состоянии помочь выкинуть Кристину из головы навсегда и рано или поздно придется как-то перебороть это чувство, отравляющее жизнь, но пока он не мог этого сделать и глушил тупую боль, навеянную воспоминаниями.
Осушив четверть бутылки, Антон направился к себе в комнату. Он надеялся, что хотя бы во сне сможет снова прикоснуться к любимой, вдохнуть запах ее духов и поцеловать ее алые губы.
Как только солнечные лучи стали пробираться в комнату сквозь жалюзи, Антон нахмурился и приподнялся на локтях. Голова гудела — привычное состояние. Приложив немного усилий, он присел, думая о том, что с таким образом жизни пора завязывать. В желудке жгло и сводило все от тошнотворных позывов. Услышав стук в окно, Антон обернулся. Он заметил птицу, стучащую по стеклу своим клювом, недовольно хмыкнул и желая спугнуть ее.
Поднявшись на ноги, он подошел к стулу, где валялись небрежно снятые вчера вещи. Покрутив их в руках, Антон поморщился и решил оставить так, как есть. Он подошел к шкафу-купе и, открыв дверцу, достал темно-синюю рубашку с черными брюками. Кристина любила носить его рубахи, особенно белые. Ее черные густые волосы, волнами спадающие до поясницы, ярко контрастировали на их фоне, как и черные, словно вороново крыло, глаза. Судорожно сглотнув, Антон оделся и направился вниз, злясь на самого себя за то, что снова подумал о ней…
Из кухни доносился приятный запах, заставляющий вспомнить детство, когда на летних каникулах бабушка каждое утро жарила блинчики и подавала их с медом и стаканом парного молоко. Во рту появился их вкус, а желудок свело от голода. Антон сглотнул слюни и вошел. Интуиция не подвела его: на столе действительно стояли тарелка полная румяных блинчиков, миска с медом и стакан молока. К уголкам глаз подкатили слезы.
— Я думала, вы еще спите, — послышался голос за спиной.
Антон втянул воздух и обернулся. Наташа стояла в дверном проеме. Ее волосы красиво заплетены в косичку. Она была одета в то самое платье, которое вчера одолжила у кого-то в детском саду, но сейчас оно казалось мужчине домашним, а не траурным. Щеки девушки раскраснелись, вероятно, от жара, исходящего от плиты.
— Ты приготовила себе завтрак? — спросил Антон, покосившись на стол.
— Не себе… Я уже выпила кофе с утра, но так как вышел он отвратительным, то для вас я налила стакан молока, но вы можете вылить его и приготовить кофе, просто я ничего не смыслю во всех этих сортах и никогда не готовила в кофеварке, — принялась оправдываться Наташа.
Почему-то внутри вспыхнула ярость. Антон отлично понимал, что девушка старалась для него, но ему захотелось накричать на нее и заставить уйти подальше, однако, он подавил это чувство.
— Почему ты сделала это? — холодным тоном спросил он.
— Я просто подумала, что живу в вашем доме и…
— Не надо думать. В следующей раз обсуждай со мной все проявления заботы…
Наташа опустила взгляд и ничего не ответила. Антон понимал, что перегибает палку. Он прошел к столу и сел на стул, где для него было накрыто.
— За завтрак спасибо.
На лице Наташи появилась улыбка, но лишь на несколько секунд.
Я хотела вытереть пыль и помыть пол в доме до того, как мы поедем в торговый центр…
Почему-то эта фраза еще сильнее взбесила. Антон посмотрел на Наташу испепеляющим взглядом.
— Для этого сюда приходит домработница каждые три дня, — прошипел Антон.
— Извините, я не знала.
Наташа в очередной раз виновато опустила голову.
— Тебе следует посмотреть в глаза прошлому и дать ему отпор, — решительно произнес Антон.
— О чем вы?
— О твоем бывшем парне… Тебе следует поехать, забрать свои вещи и расставить с ним все точки над е, иначе ты так и будешь чувствовать себя виноватой, хотя на деле не сделала ничего плохого.
Наташа скрестила руки на груди и подошла к окну. На улице крупными хлопьями падал снег. Антон чувствовал себя мерзко, потому что подталкивал девушку к тому, что она не желала совершать. Возможно, это была не самая лучшая идея, но мужчина считал, что так будет правильнее.
— С чего вы решили, что вам лучше знать, что поможет мне? — спросила Наташа дрожащим голосом, на мгновение вызывая к себе жалость.
— С того, что я старше тебя лет на пять, если не больше… У меня больше жизненного опыта. Мы не поедем в торговый центр. Я отвезу тебя в квартиру твоего бывшего, и ты соберешь там свои вещи. Собирайся. Выезжаем через десять минут.
Антон покосился на завтрак, к которому так и не притронулся, поднялся на ноги и вышел из кухни. Он не знал, что хотел больше всего — чтобы Наташа столкнулась со своим прошлым и поборола страхи, или чтобы сказала «нет» ему, ведь это тоже стало бы своего рода проявлением силы воли. Она не должна была слепо подчиняться кому-то, чтобы больше не стать жертвой чужой игры, ведь Наташа хорошая девушка, и она заслуживает счастья.
Вспомнив о головной боли, Антон почувствовал, как накатила волна раздражения. Он злился на Наташу, потому что она позволяла манипулировать собой, и надеялся, что встреча с бывшим парнем сможет немного проучить ее. Мужчина решил в знак благодарности дать Наташе пару жизненных уроков, которые помогут ей научиться говорить «нет» и подготовят к отношениям с мужчиной, который будет у нее после этой чертовой актерской игры.
Наташа посмотрела на завтрак, оставшийся на столе, и всхлипнула. Она устала постоянно исполнять чужие требования: Денис время от времени вынуждал ее поступать так, как не хотелось; директор ночного клуба часто требовал невозможного; заведующая детского сада готова была уволить за любую провинность… Идти на поводу у окружающих надоело, но сейчас не было другого выхода, ведь от Антона и сделки с ним зависело здоровье бабушки. Кроме того, в квартире Дениса остались кое-какие документы и ценные вещи, которые рано или поздно пришлось бы забрать. От мысли о встрече с человеком, разбившись сердце, стало дурно: голова закружилась, а живот скрутило от тошнотворных позывов.
Антон спустился довольно скоро. Он подошел к Наташе и протянул связку ключей:
— Как соберешься, закрой дом, я буду ждать в машине.
Девушка кивнула и проводила его взглядом. Антон вышел. Наташа решила не тянуть время и быстро надела пуховик. Стараясь не обращать внимания на дрожь, охватившую каждую клеточку тела, поспешила выполнить приказ (пока слова Антона она не могла воспринимать иначе). Сообразить каким ключом закрывается входная дверь оказалось несложно, и уже скоро девушка сидела в салоне автомобиля и теребила платье, представляя встречу с Денисом, позвонить которому она не смогла, так как телефон разрядился.
Антон то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, что заставляло нервничать еще сильнее.
«Чего он хочет добиться?» — вопрос, который не давал покоя всю дорогу.
Как только машина остановилась у до боли знакомой обшарпанной девятиэтажки, сердце рухнуло вниз. Наташа заметила Дениса, крутящегося около новехонького мотоцикла.
«Так вот куда он потратил все деньги», — появилась мысль, учащающая пульс.
Захотелось выйти, больно стукнуть его, накричать, заставить продать этот чертов мотоцикл, но, казалось, что тело прилипло к сиденью и категорически отказывалось двигаться.
— Хочешь, я поднимусь с тобой? — спросил Антон, но Наташа так увлеченно разглядывала своего бывшего, что не сразу сообразила, что следует дать ответ. — Это он?
— Да. Это Денис, — ответила Наташа, прикусывая губу.
— Я мог бы поговорить с ним…