Кто-то стоял у двери.
У передней двери.
Я посмотрел на Рут.
Она не отрывала взгляда от Мэг. Лицо ее было спокойным и расслабленным, беззаботным и отрешенным. Она медленно поднесла сигарету к губам и долго, глубоко затянулась. С наслаждением.
Мой желудок снова сжался.
Опять постучали.
— Откройте, — сказала она. — Идите тихо. Спокойно.
Уилли и Донни переглянулись и пошли наверх.
Рупор посмотрел на Рут, потом — на Мэг. Он был растерян —внезапно он снова стал маленьким мальчиком, которому нельзя сделать ни шагу без указу. Мне остаться или идти? Указу, однако, не последовало, не до того было сейчас Рут. Так что он, наконец, решился и пошел за братьями.
Я дождался, пока он уйдет.
— Рут, — сказал я.
Казалось, она меня не слышит.
— Рут?
Она все так же смотрела вперед.
— Ты не думаешь, что?.. Ну, вдруг там кто-то… Стоит ли отправлять их самих? Уилли и Донни?
— А?
Она смотрела на меня, но не уверен, что видела. Никогда не видел такого пустого взгляда.
— Может, тебе самой разобраться? Вдруг это опять мистер Дженнингс?
— Кто?
— Мистер Дженнингс. Офицер Дженнингс. Копы, Рут.
— О!
— Я могу… присмотреть за ней.
— Присмотреть?
— Чтобы она не…
— Да. Хорошо. Присмотри. Хорошая мысль. Спасибо, Дэйви.
Она направилась к выходу, медленно, как во сне. Повернулась. Распрямила спину. И теперь ее голос был тверд. В глазах отражался свет.
— Только не проеби, — сказала она.
— Что?
Она прижала палец к губам и улыбнулась.
— Один звук — и я убью вас обоих, клянусь. Не накажу. Убью. Понял, Дэйви? Врубаешься?
— Да.
— Точно?
— Да, мэм.
— Хорошо. Очень хорошо.
Она отвернулась. И ее шлепанцы зашаркали вверх по лестнице. Сверху слышались голоса, но разобрать что-либо было невозможно.
Я повернулся к Мэг.
И увидел, где побывал окурок в третий раз. На правой груди.
— О Господи, Мэг, — сказал я, приблизившись. — Это Дэвид.
Я оттянул повязку, чтобы она меня видела. Глаза были дикие.
— Мэг, — сказал я. — Мэг, послушай. Послушай, пожалуйста. Пожалуйста, не шуми. Слышала, что она сказала? Она это сделает, Мэг. Пожалуйста, не кричи, хорошо? Я хочу тебе помочь. Времени у нас немного. Послушай. Я уберу кляп, слышишь? Ты же не будешь кричать, да? Толку нет. Там может быть кто угодно. Вдруг там продавщица из «Эйвона»? Рут заговорит ей зубы. Она кому угодно зубы заговорит. А я хочу тебя вытащить отсюда, понимаешь? Освободить тебя.
Я тараторил и тараторил, не в силах остановиться. Развязал кляп, чтобы она могла ответить.
Она облизала губы.
— Как? — сказала она. Проскрипела, тихо и мучительно.
— Сегодня ночью. Поздно. Когда все уснут. Чтобы это выглядело так, будто ты сделала это сама. Одна. Хорошо?
Она кивнула.
— У меня есть деньги, — сказал я. — Все будет хорошо. А я буду здесь, чтобы со Сьюзен ничего не случилось. Потом что-нибудь и с ней придумаем. Может, снова сходим к копам. Покажем им… это. Хорошо?
— Хорошо.
Входная дверь хлопнула, и послышались шаги. Кто-то спускался вниз. Я вернул повязку на место и снова сунул кляп.
Это были Донни и Уилли.
Они пристально смотрели на меня.
— Откуда ты знал? — спросил Донни.
— Что знал?
— Ты что, рассказал им?
— Кому? Что рассказал? О чем ты?
— Ты со мной шутки не шути, Дэвид. Рут сказала: «Дэйви говорит, там может быть Дженнингс». И как ты думаешь, кто там стоял, а, говнюк?
О Боже, подумал я. Вот дерьмо. Зачем я умолял ее не кричать?
Мы могли остановить это в ту самую минуту.
Однако, мне нужно было сохранить хорошую мину.
— Шутишь, — сказал я.
— Не шучу.
— Мистер Дженнингс? Боже, да я просто предположил.
— Верно предположил, — сказал Уилли.
— Я сказал это просто, чтобы заставить ее…
— Заставить?
«Уйти наверх», — подумал я.
— Заставить хоть как-то пошевелиться. Господи, да вы же сами ее видите. Она же как зомби, черт возьми!
Они переглянулись.
— Да, она стала совсем дурной, — сказал Донни.
Уилли пожал плечами.
— Ага. Мне тоже так кажется.
Я хотел увести разговор в сторону. Чтобы они не задумались о том, что я делал с Мэг наедине.
— Так что ты говорил? — спросил я. — Он за Мэг приходил?
— Типа того, — сказал он. — Сказал, что просто заглянул посмотреть, как дела у девочек. И мы показали ему Сьюзен. Сказали, что Мэг ушла в магазин. Сьюзен, конечно, и слова не сказала — не посмела. Так что, думаю, он купился. Как-то он неуютно себя чувствовал. Слишком стеснительный для копа.