Он подкрепил сие ударом в плечо, я дал сдачи, и мы немного потолкались.
Донни и я были настолько близкими друзьями, насколько это вообще возможно в нашем возрасте.
Через черный ход мы вышли во двор, потом по подъездной дорожке прошли к парадному и направились к Эдди. Игнорировать тротуар было делом чести. Мы прихлебывали колу. Все равно тут никто не ездил.
— Там твой братец червяков мучает, — сказал я.
Он обернулся.
— Славный малый, да?
— Ну и что, нравится тебе? — спросил я.
— Что?
— То, что у вас Мэг с сестрой.
Он пожал плечами.
— Не знаю. Они только приехали. — Он сделал большой глоток колы, отрыгнул и улыбнулся. — А симпатичная эта Мэг, да? Черт! Моя кузина!
Я воздержался от комментариев, хотя и был целиком согласен.
— Но троюродная, понимаешь. Разница есть. Кровь и все такое. Не знаю. Раньше я их не видел.
— Никогда?
— Мама говорит — один раз. Но я слишком мелкий был, чтобы помнить.
— А сестра ее какая?
— Сьюзен? Да никакая. Мелкая, как мелкая. Что ей там, одиннадцать, что ли?
— Рупору вообще десять.
— Ну да. А Рупор кто?
Тут не поспоришь.
— Неслабо она покалечилась.
— Сьюзен?
Он кивнул и указал на мою талию.
—Ага. Переломала все отсюда и ниже, так мама сказала. Все кости. Колени, ноги, и все остальное.
— Фу-у.
— До сих пор нормально не ходит. Вся скособоченная. И на ней эти, как их там, железяки, трубки, их привязывают ремнями к рукам, и на них опираются. Их еще носят, когда полимилит. Не помню, как называются. Как костыли.
— Боже. А ходить-то она будет?
— Она ходит.
— Я имею в виду — по-нормальному.
— Не знаю.
Мы допили колу и уже почти добрались до вершины холма. Самое время было ретироваться. Или так, или терпеть Эдди.
— Они оба умерли, — сказал он.
Вот оно как.
Я понял, о ком он, конечно же, но какое-то мгновение не мог этого осознать. Не сразу. Осознать такое слишком тяжело.
Родители не умирают. Только не на моей улице. И, конечно же, не в автокатастрофах. Такое происходит где угодно, но только не на Лорел-авеню. В книгах и фильмах. О таком рассказывают у Уолтера Кронкайта.[6]
Лорел-авеню заканчивалась тупиком. Тут все ходили прямо посреди дороги.
Я знал, что он не лжет, но переварить такое было непросто.
Мы просто шли рядом, и я не сказал ни слова, только смотрел на него, но на самом деле его не видел.
Я видел Мэг.
Это было ни на что не похоже.
Видимо, именно тогда Мэг обрела в моих глазах некое особое очарование.
Неожиданно причиной этого стали не ее красота, не грация, с которой скакала она через речку, а то, что она показалась мне почти нереальной. Непохожей ни на кого из тех, кого я когда-нибудь, где-нибудь видел, кроме как в книгах или кино.
Я представил ее там, на Скале, и теперь только увидел в ней настоящее мужество. Увидел ужас. Страдание, отчаяние, борьбу за жизнь.
Трагедию.
И все это — в одно мгновение.
Наверное, я разинул рот, и Донни решил, будто я не понимаю, о ком речь.
— Родичи Мэг, дурень. Оба. Мама говорит, померли сразу. Не поняли даже, кто их ударил. — Он фыркнул. — А ударил их «крайслер».
Его дурные манеры привели меня в чувство.
— Я у нее на руке шрам видел, — сказал я.
— Да, я тоже. Круто, да? Ты б на Сьюзен посмотрел. Вся в шрамах. Кошмар. Мама говорит, ей повезло, что жива осталась.
— Так, наверно, и есть.
— Короче, вот так они к нам и попали. У них больше никого нет. Или к нам, или в приют. — Он улыбнулся. — Повезло им, да?
А потом он произнес фразу, которая вспомнилась мне многим позже. Я считал, что так оно и есть, но почему-то это врезалось мне в память. Я хорошо ее запомнил.
Он сказал это как раз, когда мы добрались до дома Эдди.
Я вижу себя: вот я стою на дороге, готовый развернуться и спуститься с холма, куда-нибудь подальше, потому что совершенно не желаю связываться с Эдди — по крайней мере, не сегодня.
Вижу, как Дэнни поворачивает голову, чтобы сказать мне что-то по пути к крыльцу. Мимоходом, но с какой-то странной искренностью, будто непреложную истину.
— Мама говорит, Мэг повезло, — сказал он. — Мама говорит, она еще легко отделалась.
Глава четвертая
Прошло полторы недели, прежде чем мы снова увиделись. Если не считать, что пару раз я замечал, как она выносит мусор или пропалывает сорняки в саду. Теперь, когда я все о ней знал, к ней еще трудней было подступиться. Не то чтобы я ее жалел. Я заучивал слова, которые скажу ей при встрече, но все звучало как-то фальшиво. Что скажешь человеку, совсем недавно потерявшему половину семьи? Это стояло между нами неприступной горной вершиной. Так что я избегал встречи.
6
Уолтер Кронкайт (1916-2009) — легендарный американский журналист, бессменный ведущий новостных программ на канале CBS с начала 1950-х по начало 1980-х.