Впрочем…
Стэнн ещё раз внимательно окинул плетения магическим взором.
Всё снимать не обязательно. Кажется, есть возможность сделать проход только у двери. Собственно, так и должно быть. Должен же Гэттор сам туда как-то заходить. Не убирать же каждый раз защиту со всего дома.
«Снимешь?» — раздался в голове голос подполковника.
«Сниму», — кивнул Стэнн, и, отыскав конец плетения, аккуратно потянул мерцающую в магическом спектре нить, исчезающую под его взглядом. Стэнн не торопился, хотя ему и хотелось поскорее ворваться в дом. «В работе с такими плетениями главное — не спешить, даже когда сильно торопишься, — говорил ему великий артефактник Лэррис, когда он был ещё только учащимся Тайной Магической Школы. — А то сам себя задержишь, магия торопыг не любит». И Стэнн сдерживал своё нетерпение, аккуратно распутывая узелок за узелком.
Наконец, заклинание спало, освободив вход, и полицейские осторожно вошли в дом и огляделись. Внутри дом выглядел совсем иначе, чем снаружи, не скрывая богатства хозяина, ошеломляя своей роскошью.
Большой круглый холл поражал своими размерами и красотой. Выложенный узорным паркетом из красного дерева пол блестел, как лёд на солнце, казалось, оттолкнись — и покатишься. Справа от входной двери был арочный проём в гостиную, где виднелись овальный стол и край белого кожаного дивана. Слева и дальше, за лестницей, располагались ещё три комнаты, но двери в них были закрыты. В простенках между дверями висели картины с морскими пейзажами, и подполковник бы не удивился, если бы ему сообщили, что это — подлинники Айвазовского. Широкая лестница с узорными коваными перилами плавным изгибом вела на балкон второго этажа. Там, судя по всему, располагались спальни. С высокого куполообразного потолка свисала огромная хрустальная люстра, какие бывают только в театрах, потому что в обычные квартиры они просто не помещаются.
— Красиво жить не запретишь, — пробормотал один из лейтенантов, но подполковник сверкнул в его сторону глазами, и от дальнейших комментариев он воздержался.
Оставив в холле Николая, очень осторожно поднялись на второй этаж по покрытой светлой ковровой дорожкой лестнице, рассредоточились по балкону, одновременно распахнули двери всех четырёх комнат и вошли внутрь. Стэнн оказался в спальне. Посреди комнаты стояла огромная кровать под пышным балдахином, прикрытая покрывалом с изображением двух полуобнажённых девиц в весьма фривольных позах.
— Сексодром, — пробормотала Стэнн, с содроганием представив Селену на этом ложе в объятиях Гэттора.
Стена напротив кровати была оклеена фотообоями с видом морского побережья в тихую солнечную погоду, причём пол спальни был такого же оттенка, что и песок на пляже, и поэтому создавалось впечатление, что пляж начинается от самой кровати. А вместо торцовой стены было французское окно, едва прикрытое лёгкой, воздушной органзой. С улицы они его не заметили, потому что выходило окно на противоположную сторону, в сад.
Стэнн торопливо обследовал комнату, особое внимание обратив на кровать, и с облегчением убедился, что Селены здесь никогда не было.
Вышел из спальни, спустился на первый этаж, где его уже ждали. Точно так же, одновременно, обследовали оставшиеся комнаты и, наконец, спустились в подвал. И Стэнн, заглянув в небольшое, совершенно пустое подсобное помещение, мысленно воскликнул:
«Она здесь!»
И тут же горестно поправился, уже вслух:
— Она была здесь. Но я опять не чувствую След!
Они истоптали весь подвал, пытаясь понять, куда же делась Елена, пока, наконец, Стэнн, в отчаянии выругавшись, не ударил кулаками по стене:
— Я не вижу След! Не вижу! Не вижу!
— Стэнн! — на плечо легла твёрдая рука подполковника, и Стэнн пришёл в себя. Сжал зубы, беря себя в руки, повернулся, успев увидеть сочувственные взгляды окружающих, мысленно выругал себя за проявленную слабость и хмуро сказал:
— Извините.
— Давайте вернёмся в Управление, выслушаем отчёты остальных групп поиска, — успокоительно проговорил Игорь. — И подумаем, что делать дальше. Мы её найдём, Стэнн, обязательно найдём.
Стэнн кивнул и, до желваков сжав зубы, чтобы больше никому не показать своё отчаяние, шагнул следом за подполковником в Управление магической полиции России.
Елена
Погрузившись в мрачные раздумья, я и не заметила, что машинально начала поглаживать тёплый, приятный на ощупь, камушек. Это действие завораживало и успокаивало меня, и я не сразу увидела, что мир вокруг внезапно потерял устойчивость, стены подвала стали зыбкими, реальность начала расслаиваться, и я сама тоже начала расплываться, превращаясь в мягко покачивающуюся изумрудную волну, плавно текущую по мутно-белёсому руслу. Ощущения были настолько приятными, что я даже не испугалась, а с радостью отдалась успокаивающему и расслабляющему движению, с интересом разглядывая не спеша проплывающие мимо меня колышущиеся туманные видения: странные пейзажи, необычные постройки, огромного дракона, сидящего на вершине большого холма. И вдруг услышала радостный крик, от которого туман рассеялся, а я выпала из изумрудного потока: