Когда у меня получилось, я умоляла его научить меня чему-нибудь другому, но он отказался и сказал, что даст мне еще один урок на следующий день. Я проворчала что-то о том, что к завтрашнему дню мне нужно знать больше приемов из-за неприятностей, в которые он меня втянул. Он только бросил на меня взгляд, и я неохотно опустила его.
Я лежала на своем тюфяке, смотрела на звезды, думала о бабушке и доме. И о своем будущем. Если бы оно у меня вообще было...
– Уэстон? - спросила я, глядя в усыпанное звездами небо.
Я не слышала ничего, кроме стрекота сверчков и потрескивания огня, поэтому просто продолжила.
– На что похожа Ундали?
– Ты не собираешься заткнуться, пока я не отвечу, не так ли?
– Нет, - честно ответила я.
– Я никогда не был в Ундали.
У меня не было особой надежды, когда я задавала этот вопрос, но я должна была попытаться.
– Как я могу выкинуть тебя из своей головы?
– Ты не можешь. И прекрати свои меланхолические мысли.
– Почему? Это расстраивает твое холодное сердце? – я усмехнулась.
– Знаешь, что меня расстраивает? Ты. Иди спать, блядь.
* * *
– Зачем я тебе вообще понадобилась, если ты мог вот так убить семерых человек? – спросила я Уэстона, когда на следующее утро мы снова спускались по утомительной пыльной тропинке.
По мере того, как мы продвигались, деревьев и зарослей травы становилось все больше, и я была более чем счастлива их видеть. Никогда бы не подумала, что буду взволнована, увидев простую траву.
Весь день прошел спокойно, без происшествий. Что для меня было победой. Отсутствие происшествий в этой поездке всегда было хорошо.
– Мне нужно было, чтобы они были вместе и отвлеклись, - сказал он, когда ехал рядом со мной.
– Недостаточно хорош, чтобы убить их всех на страже?
Я внутренне улыбнулась, задавая этот вопрос. Краем глаза я поймала его злобный взгляд.
– Это было бы рискованно.
– Как это не использовать меня? Поэтому ты решил сопроводить меня в Ундали? Чтобы ты мог использовать меня как приманку, пока удовлетворяешь свою жажду крови?
– Нет, но это, несомненно, плюс, не так ли? - протянул он.
Тьфу, он был раздражающим. И я вдруг представила, как тренируюсь с ним в метании ножей в качестве мишени.
Он посмотрел на меня веселыми глазами, и я только покачала головой. Не важно, сколько времени потребовалось, чтобы добраться до Ундали, я не думала, что когда-нибудь привыкну к тому, что он читает мои мысли.
– Тогда почему ты передумал и решил проводить меня?
Я знала, что он сделал это не по доброте душевной, и его легкая улыбка подтверждала это.
– Ну? Я начинаю действительно уставать от того, что ты игнорируешь меня, – вздохнула я.
– Я должен слушать тебя каждую минуту дня. Как ты думаешь, ты могла бы дать мне небольшую передышку?
– Я не разговариваю весь день.
Возможно, это была маленькая ложь.
– Ты постоянно разговариваешь. А когда ты этого не делаешь, твои мысли достаточно громкие, чтобы их услышали в Кэмероне.
– Я сказала тебе перестать слушать.
– Это не так просто, когда ты выкрикиваешь свои тривиальные мысли.
Мои губы скривились.
– Я не думаю о тривиальных вещах.
– Значит, попытка шокировать свою бабушку своим недавним опытом удаления волос не тривиальна?
Я не могла сдержать смех. Он лился из меня, как извергающийся вулкан. Когда я закончила, у меня болел живот от смеха, а Уэстон смотрел на меня ... странно.
Я прочистила горло.
– Ты действительно сказал, что я проститутка в Камероне. С таким же успехом я могла бы выглядеть соответственно.
– Мы оба знаем, что ты не проститутка.
– Что это должно означать?
Я вполне могла бы быть проституткой.
Я была уверена, что мои мысли автоматически рождали противоположное тому, что Уэстон сказал в этот момент.
– Есть причина, по которой двое мужчин назвали тебя ангелом.
– Почему?
Он посмотрел на меня так, как будто это был нелепый вопрос.
– Потому что ты выглядишь невинной.
– Я не знаю.
Он покачал головой.
– Почему ты со мной споришь? Это ни к чему тебя не приведет, и все, что это делает, - это выводит меня из себя.
Я сказала первое, что пришло мне в голову. Что я и делала большую часть времени. Я и не подозревала, в какие неприятности это меня втянет в конце концов.
– Может быть, мне нравится тебя злить.
Взгляд, которым он одарил меня, был абсолютно серьезным. Взгляд, который, я была уверена, он усовершенствовал как убийца. Тот, который он дал бы прямо перед тем, как избавиться от того фасада, который на нем был, и вонзить клинок в сердце своей жертвы. Тот, который избавлялся от любого мужчины, которому случалось преодолевать щит, воздвигнутый его присутствием. И тот, который заставлял меня внутренне дрожать. Хотя, я бы никогда в этом не призналась.