Я поняла, что не хочу, чтобы он останавливался. Это был опыт, который я хотела получить, и, по-видимому, мне было все равно, даже если бы ассасин был тем, кто показал мне это.
Я знала, что он мог услышать эту мысль, потому что его глаза посуровели, прежде чем он сказал:
– Я не трахаю принцесс.
Комментарий ужалил, когда он отпустил мое запястье и ушел, показывая холодный город вдалеке.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
НЕУДАЧНЫЙ ЖИЗНЕННЫЙ ВЫБОР
Я сидела, скрестив ноги, у огня, и мое настроение было таким же горячим, как и пламя передо мной. Он невероятно разозлил меня.
Как только он исчез, это стало гноиться, как болезнь, и меня смыло дымкой гневных мыслей и планов его гибели.
Единственное, что поддерживало меня в здравом уме, это то, что я не произносила тех слов.
Я могла бы принять все, что бы он ни предложил.
Ладно, я знала, что не смогу. Но он все еще не доказал мне обратного.
Я не хотела сидеть здесь и кипеть от злости в одиночестве, и я продолжала думать, что город был бы освежающим контрастом с моей разгоряченной кожей.
Я встала в состоянии неуверенности. Чему это повредит, если я пойду посмотрю? Его комментарий прокрутился у меня в голове, и мое решение было принято со следующей вспышкой сильного жара, которая пробежала по моему телу.
Я схватила свой плащ и немного мыла, планируя найти баню, чтобы смыть пыль со своего тела. Я решила пойти пешком; я могла бы добежать и быть там через несколько минут. Я побежала через поле, воздух становился холоднее по мере того, как я приближалась к городу. Я подошла к массивному входу. Единственная причина, по которой я это заметила, заключалась в том, что время от времени огонь в этом месте гас, и оттуда выезжал всадник. Затем огонь начинался снова.
– Чем ты здесь занимаешься? - спросил глубокий голос откуда-то издалека.
– Я хотела бы жилье, - сказала я.
Голубое пламя вспыхнуло дугой, и я почувствовала беспокойство, но прошла через вход. Когда я оказалась в объятом пламенем городе, я была удивлена, почувствовав температуру. Было не холодно, а тепло. Я могла видеть свое отражение на безукоризненно белых, выложенных камнем улицах, как будто по ним никогда никто не ходил. Я почти съежилась, зная, что мои ботинки оставляют немного пыли.
Все дома были построены из бесцветного камня. Они были прямоугольной формы, с окнами с запотевшими стеклами по обе стороны от деревянной двери. Каждый дом был выше другого, поскольку улицы поднимались в гору. Единственное сходство Горящего города с Алжиром заключалось в происходящем разгуле. Мужчины по-прежнему населяли таверны, а проститутки - бордели. За исключением женщин, которые все носили платья пастельных тонов, закрывавшие их от шеи до пят. Я была благодарна за свой плащ, потому что была ужасно плохо одета.
Я остановилась в гостинице, и хозяин указал мне направление к бане. Я шла по безупречно белым улицам, пока не нашла нужное здание. Там была только одна гигантская ванна с длинной тонкой перегородкой, покрытой синим пламенем, которое тянулось посередине. Это был единственный источник света в комнате, излучавший повсюду голубое сияние, и я быстро заметила, что в этот час здесь больше никого не было.
Я вычистила и постирала тряпки, прикрывавшие мои манжеты; они были темно-коричневыми от сильвианской пыли. Я заправила их за пояс своих укороченных брюк. Я не могла завязать их обратно на себе — не то чтобы я собиралась просить Уэстона помочь мне. Я бы лучше заколола себя.
Закончив, я вышла из здания и направилась обратно к воротам. По пути в баню я проходила мимо таверны, но за ее пределами не было ни одного мужчины, как сейчас. Мой капюшон был низко надвинут на лицо, когда я проходила мимо по дальней стороне улицы.
– Куда ты идешь? - крикнул один из мужчин невнятным голосом.
Мои ноги задвигались быстрее, когда страх пронзил меня. Когда я краем глаза увидела, что мужчина направляется ко мне, и я сорвалась с места. Я пробежала несколько футов, прежде чем столкнулась с мужчиной, когда он выходил из переулка. Я ударила мужчину прямо в лоб, и он отшатнулся на шаг. Я быстро попыталась обойти его.
– Куда ты идешь? У меня есть для тебя монета, но ты должна ее заработать, - невнятно произнес мужчина, схватив меня за руку, и я почувствовала исходящий от него запах эля.
Неважно, насколько он был пьян, его хватка на моей руке была болезненной, и я поморщилась от давления, с которым он держал меня.
– Я не проститутка, - настаивала я, надеясь, что он отпустит меня, когда я исправлю его ошибку.
Я попыталась отстраниться от него, но поклялась, что вывихнула бы руку, если бы продолжила, потому что его хватка была надежной. Пара мужчин стояла позади него, наблюдая за происходящим, и мой разум кричал на меня за то, что я такая глупая.