Меня никогда не интересовал ни один мужчина, пока я не начала видеть привлекательность в паре зеленых глаз.
Может быть, именно тот факт, что мужчины были для меня чем-то новым, заставил меня чувствовать себя так, как я чувствовала. Заставил меня чувствовать себя в безопасности, когда я была всего лишь средством для достижения цели. Я поняла, что мне промыли мозги так же, как женщинам из гарема Максима.
Мой мозг знал это; мое тело просто не понимало.
Может, у Уэстона и не было гудения, но оно пронзило меня насквозь от его близости и его грубой руки, обхватившей мою руку.
У меня покалывало кожу, когда он касался моего бока, когда он шел рядом со мной. Он вывел меня прямо из лагеря Неприкасаемых, и мое тело хотело отблагодарить его плотским способом, в то время как мой разум знал, что это был побег из одной тюрьму в другую. В ту, которая уничтожит Алирию.
Я посмотрела на него, видя, что он уже наблюдает за мной. И, скорее всего, слышит каждую мою мысль. Мне было все равно. Я давным-давно привыкла к отсутствию уединения.
В его глазах было столько всего, что я не могла прочесть в них. Напряжение затуманило воздух между нами, и я попыталась разрядить обстановку.
– Почему у тебя клыки?
Его губы приподнялись, и я подумала, будет ли поцелуй с ним отличаться от того, что было с Максимом.
Порежут ли меня его острые зубы?
Мои мысли были прерваны сердитым взглядом. Я вернулась на правильный путь.
– Я не совсем против этого, но мне нужно знать, что ты не попытаешься меня укусить. С меня уже хватит этого.
Он остановился и повернул меня к себе.
– Кто тебя укусил?
– Какая-то голая женщина в лесу.
Он нахмурился.
– Где?
Я показала ему шрам на своем запястье, и он покачал головой.
– Ты не отдаешь свою кровь кому попало, - отчитал он.
– У меня не было выбора! Она собиралась слить мою кровь в свой пруд и поплавать в нем!
– Удивительно, что ты зашла так далеко.
Я не упоминала, что меня тоже ограбил ребенок.
Я улыбнулась.
– Я уверена, что обманула тебя на некоторое время, не так ли?
Он бросил на меня раздраженный взгляд, когда мы подошли к паре Неприкасаемых, которые ждали меня за пределами лагеря.
– Где твоя лошадь? – я спросила Уэстона.
– Я никого не приводил.
Я моргнула.
– Ты хочешь сказать, что прошла весь этот путь пешком?
Он не дал мне ответа, и я задумалась, как он добрался сюда пешком. Неприкасаемые ушли и оставили меня наедине с Уэстоном, пока я смотрела на свою лошадь, а затем на свое короткое платье.
– Это не сработает, Уэстон, - сказала я, когда поняла, что все, что у меня было, это несколько грязных рубашек в моей седельной сумке.
У меня перехватило дыхание, когда он схватил мои обнаженные бедра и усадил меня боком на Галланта; его руки обжигали мою кожу.
– Я не могу так скакать.
Я чувствовала, что вот-вот соскользну.
Он вскочил в седло и схватил поводья, прижимая меня к себе.
– Ты в порядке. Я не позволю тебе упасть.
Я определенно была не в порядке.
Его предплечье, касавшееся моего обнаженного живота и покоившееся на моих бедрах, было единственным, о чем я могла думать. Это зажгло огонь у меня под кожей. Я чувствовала каждое легкое движение, которое он делал, и не могла сосредоточиться ни на чем другом.
Я была в огне, а он был топливом.
Я ерзала и пыталась не задеть его плечом. И пыталась отодвинуться каждый раз, когда думала, что его рука коснется моего живота.
– Остановись, - прорычал он.
Я пыталась остановиться. Я действительно пыталась. Мой разум был в смутном беспорядке, и мне нужно было сосредоточиться на чем-то другом. Еще минута ерзания, и я дернулась, когда он схватил меня за бедра и притянул к себе до упора.
У меня перехватило дыхание, и я растаяла рядом с ним, когда все мое тело разгорячилось. Мой разум был затуманен, но на этот раз в этом не было ничего волшебного.
– Тебе понравилось целоваться с Максимом? – его глубокий голос звучал близко к моей шее, отчего у меня по спине пробежали мурашки.
Я не могла думать в таком положении, поэтому правда слетела с моих губ.
– Да.
Он повернул мое лицо к своему.
– Думаешь, со мной тебе понравилось бы больше?
– Да, - сказала я без малейшего колебания.
– Ты ударила меня ножом. Тебе плохо из-за этого?
Я прикусила губу и кивнула.